Я никогда не испытывала сексуального влечения, поэтому сложно было понять, что со мной сейчас происходит. Чувств к этому человеку нет, а сердце неуправляемо как окончательно ошалелое барабанит в груди и так жарко вдруг становится.
В конце концов, мою грудь оставили в покое и я, наконец-то, смогла сделать полноценный вдох. Дикарь, не щадя меня, уложил на диван и быстро избавил от джинсов и трусиков. Я осталась только в одних носках. Дикарь быстро снял с себя рубашку, швырнул куда-то на пол галстук и навис надо мной. Я вся инстинктивно сжалась и почувствовала себя крохой. На крепкой широкой шеи мужчины, будто маятник качался небольшой золотой крестик на толстой золотой цепочке. Не знаю, почему я обратила на это внимание. Может, просто боялась каждый новый раз смотреть в эти голодные глаза или блеск украшения так устроен, что человеческий глаз тут же переключает на него внимание?
- Не прячься, - Дикарь схватил меня за руки и вжал их в мягкую обивку дивана, прямо надо моей головой.
Я напряглась, как можно плотней свела бёдра, беспрерывно покусывая свои губы, буквально раздирая их, даже вкус крови на языке возник. Дикарь снова приник к моему соску, словно уже прекрасно понимая, как ненормально я на это реагирую. Меня выгибало только от того, что его язык ласкает мое тело. Острота ощущения увеличивалась еще из-за того, что всё это было новым, неизведанным. Я сжала руки в кулаки, пытаясь понять, что сейчас ощущает мой организм.
- Хватит, - едва слышно прошептала я, чувствуя, если Дикарь продолжит так безбожно и одержимо мучать мои соски, внутри моего тела произойдет нечто такое, после которого всё безвозвратно изменится.
Мужчина, к моему огромному удивлению, остановился и заглянул прямо в глаза. Горячее тяжелое дыхание обжигало кожу. Взгляд Дикаря по-прежнему был каким-то туманным и неосознанным что ли. Одну мою руку отпустили, и я посчитала это хорошим знаком, но большая грубая ладонь тут же скользнул вниз по животу и с силой заставила раздвинуть ноги. Я шумно втянула воздух, когда горячие твёрдые пальцы коснулись моего клитора, который, наверное, впервые был настолько оглушающе чувствительным. Воздух застрял где-то в легких, и я свободной рукой снова впилась в плечо Дикаря. Оно было таким напряженным, практически каменным. Кончики чужих пальцев скользнули ниже, я чувствовала, что там у меня уже всё влажно и отчего-то так стыдно стало, будто это ненормально. Дикарь попытался проникнуть, но я рефлекторно вся сжалась и до такой степени впилась в его плечо, что пальцы побелили и даже немного заболели.
- Ты еще никогда не трахалась? – мужчина выпрямился и посмотрел на меня так, словно моя девственность – это нечто из ряда вон выходящее и совершенно невозможное в нашей реальности.
Именно на это я подсознательно и делала ставку. Я для Дикаря, как быстрый способ получить удовольствие, совершенно не подходила и, похоже, именно этот факт на какую-то долю секунды выбил его из колеи.
- Нет, - звучит тихий ответ.
- Если б не догадался, порвал бы тебя, потом еще неделю ходить нормально не смогла, - Дикарь снова навис надо мной и с прищуром заглянул прямо в глаза.
Я сглотнула, понимая, что эту машину уже ничем не остановить. Что же… Большие надежды я и не возлагала. Сухие жесткие губы припали к моей шеи в том месте, где отчетливей всего был ощутим пульс. Вдоль позвоночника змейкой скользнули мурашки. Дикарь милосердно отпустил вторую мою руку, и я уже совсем безжалостно вцепилась в его плечи. Хотелось разодрать их в кровь, потому что поток новых будоражащих эмоций пугал меня, потому что одержимо хотелось причинить этому человеку боль.
