Она улыбнулась чему-то, и Ямал разглядел ряд ровных белых зубов, не потемневших еще, как у многих женщин, от бетеля. Он сразу понял, что она красива, но улыбка ее была восхитительной. Если у него и оставались сомнения по поводу брака, то они тут же улетучились при виде изящной девушки, так простодушно стоящей перед ним в своей невинной наготе.
Акбар наблюдал, как чувства сменялись на красивом лице Ямал-хана. Он поднял глаза на Ругайю Бегум, они встретились взглядами, и женщина едва заметно кивнула, так что другой не заметил бы ее знака. Сильной рукой правитель взял принца под локоть и вывел из комнаты.
– Ты удовлетворен, Ямал-хан? Видишь, моя дочь превосходна и без изъяна.
Принц наклонил голову, стараясь обрести дар речи.
– Когда? – Только и мог он наконец выдавить.
– Как только все будет устроено, – весело ответил правитель.
В голове Ямал-хана прояснилось, и вновь появились вопросы:
– А почему такая спешка? Ведь девушке только тринадцать, а согласно закону она может выйти замуж лишь в четырнадцать лет.
– Спешка к тому, – объяснил терпеливо Акбар, – что у дочери есть поклонник. Некто из афганских племен, она о нем ничего не знает. А здесь кое-кто полагает, что в интересах мира я должен выдать ее за него замуж. Но ставить на северные племена – дело спорное и не стоит того, чтобы жертвовать драгоценной дочерью. Если Ясаман уйдет по Хиберской дороге, она будет навсегда для меня потеряна и, нежно воспитанная, не выживет в варварском окружении.
Мой сын Салим только недавно сообщил о заговоре с целью похищения Ясаман для вождя этого племени. Но заговорщики – исламисты и не будут преследовать Ясаман, если она выйдет замуж.
Твой отец и я представим дело так, будто мы обо всем договорились несколько лет назад и теперь назначаем свадьбу, потому что твоя любовь так велика, что ты не в силах ждать и немедля требуешь дочь. Закон я сумею обойти. Ты видел, что у Ясаман тело женщины, хотя мужчину ей только предстоит узнать.
Ямал-хан кивнул.
– Она восхитительна, – промолвил он почти про себя. – И вряд ли будет обманом, мой господин, если я скажу, что не в силах ждать и хочу немедленно обладать ее прелестями.
– Тогда продолжим с формальностями, Ямал-хан?
– Да, господин. И чем быстрее, тем лучше.
– Пойдем и скажем это твоему доброму отцу. Он человек нервный, и я не хочу отправить его прежде времени в могилу. Он так же, как и я, хочет, чтобы ваш союз принес нам обоим внуков. – Они поспешили на террасу, и Акбар взволнованно воскликнул: – Юзеф, друг! У нас будет свадьба!
Ясаман Каме Бегум принесли сашак[6]. Хотя она и ждала подарков, но не рассчитывала на такую щедрость семьи принца Ямала. Сашак, предсвадебные дары невесте, лежали на множестве лаковых подносов, украшенных яркими рисунками фруктов, цветов, животных. На одном из них была целая коллекция серебряных и золотых браслетов на запястья и щиколотки. На другом сережки из драгоценных металлов. За подносом с жемчугом – браслетами, серьгами и заколками для волос – следовали подносы с бриллиантами, рубинами, сапфирами, изумрудами, с полудрагоценными камнями. Даже Ругайя Бегум была изумлена этой щедростью.
Один поднос сменял другой. Вот целая стопа накидок, светящихся от белизны, на другом – гора сари из благородных тканей великолепных цветов, некоторые гладкие, другие – в золотую и серебряную полоску, украшенные рисунками. Принцессе поднесли редчайшие масла и благовония, в небольшом гипсовом сосуде – мехди – нарядную красную краску.
