– Знай я, что ты здесь, я бы никогда… не притащил с собой мрак… с той стороны… – Карпов прикрыл глаза и начал бредить. – Хрупкое, нежное создание… Надо оберегать от тьмы…
– Замолчите и выпейте, – резко оборвала я приступ благородного помрачения рассудка и влила в непослушный рот кроветворящее снадобье. – И не надо так морщиться, оно позволит вам умереть чуть позже. Без вас я не сдам промежуточный экзамен.
Дурнота начала отпускать. Я торопливо смывала грязь с кожи вокруг раны, стараясь поменьше глядеть на кровь, медленно сочившуюся из-под торчащего клыка. Он выдавался из тела всего на пару сантиметров, и я не представляла, как его захватить и вытащить без магических щипцов. Скругленный конец уходил глубоко внутрь, под ребро, и цеплялся за мясо костяными зазубринами.
– Щипцов нет. И обезболивающего тоже, – осмелилась я, наконец, сообщить неприятную новость. И указала на бутылку. – Есть только это.
– Превосходно. Могла ли ты сегодня утром представить, что выпадет шанс меня пытать?
– Если бы я только знала… Весь день провела бы в предвкушении сладкой мести, – нервно пробормотала я. Затем открыла бутылку, плеснула немного на рану и протянула Карпову. – Пейте.
Пока он неторопливо вливал в себя адский напиток, я из-под ресниц разглядывала мертвенно-бледное тело. Хоть какая-то отрада в беспросветно мрачном ночном приключении! Гладкий торс украшали две ритуальные татуировки. Одна – вереница незнакомых символов и рун – спускалась слева от шеи к груди. Вторая располагалась внизу живота справа. В таком ракурсе было понятно, что это вовсе не дракон, а скрученная в причудливую спираль змея, частично уползшая под ремень брюк.
На шее висел серебряный медальон, внешне простой, но очень древний. Изображение напоминало фамильный герб – раскрывшийся цветок лотоса с воткнутым в него рыцарским мечом.
Полуголый мужчина, темнота, девица в шелковой сорочке… В такой двусмысленной ситуации я еще не оказывалась. Если бы не кровь, разлитая по всей лестнице, и не клык, торчавший у «парня» из живота, обстановку можно было бы считать почти интимной.
– Не увлекайтесь, – пробурчала я, отобрала бутылку, ухватила костяной шип двумя пальцами и без предупреждения потянула.
Демон страшно рыкнул и откинул голову на ступень, вот только клык не подался ни на сантиметр. Еще две попытки окончились так же безрезультатно: кость попросту выскальзывала из пальцев. Это все больше напоминало пытку, и я снова начала жалеть, что выбрала лекарское дело в качестве будущей профессии.
– Простите, я не специально, – пробормотала я, виновато глядя в наполненные мукой черные глаза. – Он, наверное, за ребро зацепился.
– Я знаю, что не специально, Анна, – окончательно забыв про формальности, с легким недоумением прошептал Карпов. – Сядь рядом. Надо по-другому, так без щипцов не вытащишь.
Не спрашивая, что задумал профессор, я примостилась на лестницу справа от него. С видимым усилием Карпов приподнялся, обхватив меня за плечо. Я сразу же проверила клык: на удивление, в таком положении он поддавался. Но тянуть было неудобно, и тот упорно выскальзывал из рук.
– Не торопись. И сядь ты уже нормально.
Как это «нормально», я поинтересоваться не успела. Скривившееся от боли лицо, несколько резких движений, задранный подол сорочки, схваченное бедро… Не успела запротестовать, как уже сидела верхом на коленях у раненого мужчины. Кожа на щеках закипела от нахлынувшего румянца. Спрашивать у крестного, входит ли это в учебную программу, точно не рискну…
