– Доро, что-то случилось со мной.
– Я знаю.
Ее неистовая ярость тут же утихла. Она в замешательстве оглянулась вокруг себя. А тот, рыжеволосый, что случилось с ним?
– Исаак? – испуганно спросила она. Неужели она сбросила молодого человека в море?
Позади нее раздался настоящий взрыв многоголосой чужеземной речи, которая была и пугающей, и в то же время обнадеживающей по тону. Исаак. Она обернулась и увидела его, живого и сухого, и была слишком обрадована, чтобы обращать внимание на его тон. Он и Доро обменялись несколькими фразами на своем английском, а затем Доро заговорил с ней.
– Он не причинил тебе вреда, Энинву?
– Нет. – Она взглянула на молодого человека, который потирал красное пятно на своей руке. – Мне кажется, что это я могла ударить его. – Почувствовав неловкость, она вновь повернулась к Доро. – Он помог мне. Я не стала бы причинять ему боль, но… какой-то дух словно овладел мною.
– Хочешь, я извинюсь за тебя? – Казалось, что Доро был чем-то изумлен.
– Да. – Она подошла к Исааку, очень тихо произнесла его имя, и притронулась к его ушибленной руке. Уже не в первый раз она пожалела, что не может уменьшить чужую боль так же легко, как свою собственную. Она слышала, что Доро что-то говорил вместо нее, видела, как раздражение и гнев исчезали с лица молодого человека. Он улыбнулся ей, демонстрируя плохие зубы. По-видимому, он простил ее.
– Он говорит, что ты сильна, как мужчина, – пояснил ей Доро.
Она улыбнулась.
– Я могу быть сильнее многих, но ему необязательно знать об этом.
– Он может это знать, – сказал Доро. – Он сам очень сильный человек. К тому же он мой сын.
– Твой…
– Сын от моего американского тела. – Доро улыбнулся, как будто сделал какой-то фокус. – Это тело было смесью белого, черного и индейского. Индейцы чаще всего имеют коричневый оттенок.
– Но ведь он белый.
– Белой была его мать. Это была рыжеволосая немка. Он скорее ее сын, чем мой, по крайней мере на первый взгляд.
Энинву качала головой и с тоской смотрела на отдаленный берег.
– Тебе нечего бояться, – как можно мягче сказал Доро. – Ты не одинока. Дети твоих детей находятся здесь, рядом с тобой. И кроме того, здесь я.
– Как ты можешь понять мои чувства?
– Я должен быть слепым, чтобы не знать и не видеть этого.
– Но…
– Неужели ты думаешь, что ты первая женщина, которую я увожу от ее людей? Я наблюдал за тобой все время, с тех пор как ты покинула свою деревню, зная наперед, что этот момент наступит рано или поздно. Таким людям, как мы, всегда требуется быть рядом либо с родственниками, либо с теми, кто на нас похож.
– Но ты не похож на меня!
Доро промолчал. Он уже однажды ответил на этот вопрос, она это запомнила. По-видимому, он был не намерен отвечать на него в очередной раз.
Она взглянула на него, на его длинное молодое тело, хорошо сложенное и красивое.
– Смогу ли я увидеть когда-нибудь, каков ты есть, когда не прячешься за очередную человеческую оболочку?
На какой-то миг ей показалось, будто из его глаз на нее взглянул леопард. Нечто смотрело на нее – и этим нечто, диким и леденящим душу, был дух, который заговорил очень спокойно и мягко.
– Обратись к своим богам, Энинву, с тем, чего ты никогда не делала. И позволь мне оставаться мужчиной. Будь довольна мною таким, каков я есть. – Он протянул руку, чтобы дотронуться до нее, и она изумилась тому, что не отпрянула назад, а лишь задрожала, не двинувшись с места.
