Директория. Колчак. Интервенты - страница 59

После банкета ко мне приехали все англичане и несколько высших генералов. Засиделись до 2 часов ночи.

В Уфе выпустили на 70 миллионов казначейских обязательств, и правы: жить нечем.

Омск. 7 ноября

В час завтракал у англичан. Сегодня Нокс уезжает во Владивосток. Реальная помощь и от англичан – пока лишь несколько офицеров и унтер-офицеров инструкторов для формирующейся во Владивостоке военной школы. Прибывший батальон Уорда^>101 в расчет нейдет – с ним больше хлопот, нежели помощи от него.

Колчак представил проект об увеличении офицерского содержания – новые огромные расходы.

В правительстве я резко выступил по поводу появления прокламации ЦК эсеров. Они, видимо, ничему не научились и начинают снова свою разлагающую работу^>102. Пригрозил арестом ЦК.

Авксентьев просил обождать его возвращения из Томска, куда он едет проделать процедуру самороспуска Областной думы.

Прокламация произвела переполох. Ставила под удар Директорию и страшно озлобила военных.

Нокс через консула в Екатеринбурге сообщил Чехосовету, что в Англии за такую проповедь расстреляли бы авторов и что, если Чернов будет продолжать дальше, он напишет, чтобы сюда не давали ни копейки. По правде сказать, от этого мы мало пострадаем: все равно ничего не дают.

Вечером говорил с Сыровым. Он беспокоится за фронт. Чехи, видимо, серьезно решили не воевать. Особенно разложилась их первая дивизия на Уфимском фронте. Сыровый не отрицает возможности катастрофы. Надо полностью сменять чехов, но пока еще нечем.

В прокламации ЦК социалистов-революционеров, помеченной Уфой 22 октября 1918 года, заявлялось, что «разрешение задачи организации власти на Государственном совещании в Уфе достигнуто не было «из-за гнета» тяжелого международного положения, упорного сопротивления реакционно-империалистической группы, свившей себе гнездо среди Сибирского правительства, при соучастии с ней некоторых высших кругов казачества» и пр.

Выражалось опасение, как бы через голову партии «не перекатилась волна контрреволюции совершенно так же, как год назад через ее голову перекатилась волна большевистской анархии».

Директории ставилось в вину избрание Омска своей резиденцией и «территориальное разлучение с Съездом членов Учредительного собрания, передача важнейших общегосударственных функций соответствующим министерствам Сибирского правительства, подтверждение временного роспуска Сибирской областной думы» и целый ряд других прегрешений.

Дальше высказывалось то, что с точки зрения партии, может быть, и следовало делать, но о чем целесообразнее было помолчать:

«Независимо от сил и готовности Временного правительства данного состава энергично действовать во всех указанных направлениях, центром тяжести своей тактики партия социалистов-революционеров должна сделать собрание собственных и примыкающих к ней демократических сил вокруг Учредительного собрания и его преддверия Съезда членов Учредительного собрания. Работа Съезда должна быть для масс трудовой демократии пропагандой в пользу будущего правительства, ответственного перед Учредительным собранием, соответствующего социально-политической линии поведения его большинства и по своему составу достаточно однородного для того, чтобы проводить эту политику не только на словах, но и на деле, с той же настойчивою энергией, которой требует критический характер переживаемого момента».