Директория. Колчак. Интервенты - страница 66

Сыровый оправдывал действия Гайды потребностями фронта и настаивал на немедленном исполнении требования по высылке указанных Гайдой частей, как крайне необходимых на фронте.

После столь резких объяснений приходилось менять тон и просить тех же чехов уделить часть имеющихся у них патронов для оренбургских и уральских казаков, переживавших тяжкий кризис с патронами. Эта унизительная зависимость в отношении боевого снаряжения искусственно создавалась союзниками и крайне осложняла работу Верховного главнокомандования.

Вопрос о патронах уладили. Я обещал ускорить посылку войск.

Любопытна еще одна деталь с телеграммой Иванова-Ринова. Когда копия телеграммы была доставлена мне, я вызвал Михайлова и спросил его, что он думает о ее содержании. Михайлов ответил полным неведением и в официальном письме на мое имя «позволил себе еще раз выразить свое крайнее удивление, что по его адресу могло быть направлено сообщение, содержащее в себе столь незаслуженные обвинения по адресу наших союзников-чехов и столь неприличные выходки против высших должностных лиц государства».

Поднятая Гайдой шумиха доставила ему некоторый профит. Ставший верховным правителем Колчак предоставил ему армию. Сделка оказалась для обоих выгодной: Колчак получил реальную опору, Гайда – армию, а Сибирь новый раскол в слагавших ее силах.

Что особенно характерно для эпохи и ее деятелей – это то, что Колчак вскоре предоставил армию и «антигосударственному деятелю» генералу Белову, а тот принял.

По доходившим в Омск сведениям, Иванов-Ринов начинал заметно выходить из рамок предоставленных ему полномочий. Я приказал заготовить телеграмму о вызове его в Омск.

К середине ноября положение на фронте сделалось чрезвычайно напряженным. По оперативной сводке Ставки, к 16 ноября оно рисовалось в следующем виде:

Фронт красных составляли 5 армий. Крайняя левофланговая армия, 3-я Берзина (40 500 чел.) – против Екатеринбурга, правее ее – армия 2-я Зорина (31 000 чел.), далее 5-я армия Славина (21 500 чел.), затем 1-я армия Энгельгардта (24 000 чел.) и на крайнем правом фланге против Уральска – 4-я армия Ржевского. Передовые части этих армий достигали линии Верхотурье, Кунгур, Бугульма, ст. Абдулино (Самаро-Златоустской ж. д.), ст. Сороки (Оренбургской ж. д.), Новоузенск, с двумя большими, со стороны белых, выступами к западу от Верхотурья и на территории Воткинского и Ижевского заводов, упорно защищавшейся сорганизовавшимися в войсковые части рабочими этих заводов^>110.

Со стороны белых – фронт генерала Сырового, общим протяжением около 850 верст, на правом фланге которого находилась екатеринбургская группа генерала Гайды (19 600 штыков, 2300 сабель), затем группы Люпова (8800 штыков, 825 сабель, 22 орудия) и Войцеховского (14 500 штыков и 1500 сабель) и затем самостоятельная Южная группа Дутова (10 500 штыков, 5000 сабель, 169 пулеметов, 35 орудий), подчиняющаяся непосредственно Главковерху и дравшаяся на запад – против армии Ржевского и на юг – против Туркестанского фронта красных, передовые части которого достигали линии Орск – Мартук (ст. Оренбургской ж. д.).

По грубому подсчету, не считая войск 4-й армии Ржевского и Туркестанского фронта, красные имели двойное превосходство в числе и значительно лучшее обеспечение боевыми припасами, в которых у белых, особенно в патронах, был острый недостаток.