Человек в форме, ввалившийся в кабинет, был всего лишь старлеем, но страха он внушал не меньше, чем маршал. Столь импозантные фигуры мать-природа создает редко, и то, наверное, по спецзаказу.
Спецзаказ, по которому был создан этот самый Сергей, формулировался примерно так – «Идеальный образец коменданта гауптвахты».
– Ну? – пробасил он, мельком глянув на адвоката. – Чего звал?
– Рядовой Синяков за тобой числится? – несколько заискивающе спросил адвокат.
– Почем я знаю? Их за мной больше полсотни числится… Из какой он части?
– Особая бригада внутренних войск, – вспомнил Синяков.
– А-а… этот… Лежит на нарах. Суда ждет. Таких на работу выводить не положено.
– Вот отец его приехал, – адвокат указал на Синякова. – Увидеться хочет.
– До суда не положено, – обронил комендант равнодушно.
– Ты пойми, он же не из пригородного колхоза сюда пришлепал! – загорячился адвокат. – Он за тысячу верст на самолете прилетел!
– Хоть на ракете. Какая разница, – комендант и бровью не повел. – Устав забыл?
– Я больше забыл, чем ты помнишь! – Адвокат схватил счеты, словно это было какое-то неотразимое оружие вроде меча-кладенца. – Разве нельзя для хорошего человека исключение сделать?
– Нет в уставе такого термина «хороший человек». – Комендант осторожно отобрал у адвоката счеты и от греха подальше положил их на шкаф. – Еще вопросы имеются?
Тут внутренний голос подсказал Синякову, что пора брать инициативу на себя. По некоторым приметам – значку мастера спорта и переломанным ушам – он почуял в коменданте родственную душу.
– Борьбой занимаетесь? – поинтересовался Синяков как бы между прочим.
– Бывает, – буркнул комендант.
– Каким видом?
– Всеми…
– Зубаря случайно не знаете? Или Метлицкого? – Это были ровесники Синякова, вместе с ним начинавшие спортивную карьеру и впоследствии добившиеся немалых успехов.
– Про какого Зубаря речь? – В светлых рысьих глазах коменданта пробудилось что-то похожее на интерес.
– Про Илюху.
– Илья Ильич тренировал меня одно время, – комендант в упор уставился на Синякова. – А вы ему кем доводитесь?
– Другом. Ну и соперником, конечно. В одном весе боролись. То он меня, то я его. Говорят, он потом на Европе призером стал? В Мадриде, кажется?
– В Лиссабоне, – уточнил комендант.
– Привет ему от меня при встрече передавайте.
– Помер Илья Ильич в прошлом году. Не вышел из запоя.
– Вот так несчастье! – Скорбь Синякова была совершенно искренней. – А ведь помню, он раньше и пива в рот не брал.
– Именно это и губит нашего брата! – вмешался адвокат. – Кто резко начинает или резко завязывает, тот обречен. Нужно понемногу, но постоянно.
– Вроде как ты, – усмехнулся комендант, поворачиваясь боком к двери. – Ну ладно… Если вы Зубаря знали, это меняет дело. Заходите через четверть часа ко мне, что-нибудь придумаем.
– Вот так надо улаживать дела! – воскликнул адвокат, когда они остались наедине (можно было подумать, что это именно он уломал несговорчивого коменданта). – А у нас с вами осталась одна небольшая формальность.
– Вы деньги сразу берете? – Синяков понял его прозрачный намек.
– Половину сразу, половину потом.
– У меня, правда, с собой только доллары…
– Ничего, сейчас по текущему курсу пересчитаем. Подай-ка сюда мой деревянный калькулятор.
Затем быстро-быстро защелкал костяшками.
За все время, проведенное Синяковым в кабинете адвоката, это был первый случай, когда счеты использовались по их прямому назначению.
