– Что станет с миром Пекла без Ночи? Есть ли другие столпы, кроме нее? Кто они?
– Пока дух Аэтернокты живет, Пекло будет существовать. По этой причине сущности иных мировых столпов сокрыты в тайне. Однако… миры этой ветви изолированы, что ведет к их увяданию. Лишь воссоединившись, они обретут шанс на продолжение своего бытия.
Ночь никак не реагировала на наш диалог, и только последние слова Стража, услышанные только мною, это объяснили:
– Столпы мироздания не ведают, кем являются. Аэтернокта нас не слышала.
– Благодарю, Страж, – сказал я. – Мы уходим.
Страж печати молча кивнул, его форма начала растворяться в воздухе, но я не спешил покидать пещеру.
Все, что я только что узнал, требовало глубокого осмысления. Как же мне не хватало Бегемота, у которого на все находились ответы! Эти «столпы мироздания», скорее всего, были заложены разработчиками как огромная закладка для будущего глобального ивента, который должен был активироваться после открытия всех измерений. Но сейчас гадать не имело смысла. Бегемот или Хаген – вот кто мог бы помочь мне понять, что все это значит. С самой Ночью, судя по словам Стража, обсуждать эту тему было бесполезно…
С этой мыслью я вышел наружу. Ночь, мягко ступая по камню, последовала за мной.
В Преисподней небо начинало светлеть – приближался рассвет. Нужно было спешить, чтобы успеть к построению. Но что делать с инраугом?
– Ночь, мне нужно быстро добраться до лагеря. Я могу полететь, но боюсь, что, увидев тебя без меня, демоны атакуют. Позволишь мне сесть на тебя?
«Древняя мать инраугов не против понести на себе юного демона Ааза», – прозвучал ответ в моей голове.
Я забрался на спину Ночи, устроившись между огромными шипами. Ее шкура была горячей, но не обжигала. Мы помчались к лагерю с невероятной скоростью, преодолевая расстояние, словно ветер, но в лагере пришлось замедлиться, чтобы аккуратно пробраться между шатрами, палатками и проснувшимися демонами.
За моей спиной раздавались удивленные возгласы:
– Это… Это… Это же инрауг! Как он его приручил? Кто это?
– Кажется, его зовут Ааз, он сын Азмодана!
– Невозможно… За всю историю Преисподней никому не удавалось приручить инрауга!
– Еще и такой огромный! Откуда Ааз его взял? Может быть, подарок отца?
– Даже у великих князей никогда не получалось приручить инрауга! Они же скорее отгрызут себе лапы, чем подчинятся!
Прибыв на место, я увидел, как моя когорта лениво собирается на построение. По большей части ее составляли демоны, но были и черти, и сатиры, и бесы, и прочие. Надо всеми возвышался неуклюжий и медлительный рокотанк. Немного уступая ему в росте, переминался с ноги на ногу испепелитель. Помятые и сонные лица выражали не только скуку и пренебрежение, какие бывают у тех, кто не ждет от предстоящего дня ничего хорошего, но и обреченность.
До меня донеслись обрывки реплик:
– …точно несдобровать с этим сынком великого князя во главе! Эльфийское отродье, а гонору, как у генерала Аваддона!
– Вчера он побил Хаккара из легиона Белиала, а у того семь красных звезд!
– Да ладно, все уже знают, что тифлинг поддался из уважения к сыну великого князя, он сам признался.
– Не повезло нам с центурионом. Я уж думал, после прежнего хуже не будет, но Агварес превзошел себя, выбрав этого эльфийского хлюпика.
– При чем тут Агварес? Это был приказ великого князя! Да и вообще, хватит канючить, нытики. Какая разница, кто центурион? Недолго ему командовать! Это уже пятый за две недели! Не удивлюсь, если после следующей битвы нам придется искать шестого!
