Дитя гнева: Путь Стража - страница 47

– Ог Садари, кто занимался его перевязкой?

– Я, Мой Повелитель.

– Сами? Или вам всё же кто-то помогал? – уточнил владыка, будто бы чуял ложь от Зит.

– Нет, Мой Повелитель. Когда Лем принёс детей к нам, я произвела осмотр, и пришла к выводу, что мне вполне по силам позаботиться о них самой. Я договорилась обо всём со старшей сестрой Чатри, поэтому можете спросить у неё. Она подтвердит, что я не лгу, Мой Повелитель.

Гаичан улыбнулся Зит и кивнул головой.

– Изумительная работа. Просто великолепная! Давно я не встречал такой мастерской перевязки. Могу я посмотреть ваши записи об уходе за этим мальчишкой?

– Да, Мой Повелитель. Я отнесла их сестре Чатри этим утром. А зачем вам это?

– Сестре Чатри, говорите? Хм-м… Пожалуй, я зайду пообщаться с вашей старшей сестрой и просмотрю записи о других ваших пациентах. Если меня всё устроит, то я, пожалуй, решу вопрос о вашем переводе во дворец и повышении вас до младшей владычной сестры. Такие, как вы, нам очень нужны.

От этой встречи Зит ожидала чего угодно, но только не этого. Сперва она даже подумала, что владыка шутит над ней. Однако с таким обычно не шутят. Почему именно она? Чем она это заслужила? По ее мнению она не сделала ничего особенного. «А может, это Лем подговорил его?» – подумала она. Но, взглянув на не менее изумлённое лицо охотника, Зит сделала вывод, что он здесь не при чём. Её и вправду могли перевести во дворец. От растерянности и радости Зит не могла вымолить ни слова и вся остолбенела. Ни разу в жизни она не думала, что будет достойна такого. И вот, несколько бумаг с записями о состоянии больных и отзывы от её начальницы Чадри, которая не раз называл Зит лучшей медсестрой, которую она видела в жизни, могли сделать её медсестрой при владычном дворе.

Глаза Зит наполнились слёзами радости. Она поклонилась владыке со словами: «Благодарю за вашу доброту. Для меня это большая честь».

Гаичан посмотрел на Лема и кивнул головой в сторону двери. Лем также кивнул, но уже в знак согласия, и оба направились к выходу из комнаты.

Выйдя в коридор, владыка остановился и, задумчиво мыча, снова начал чесать подбородок. Лем стал рядом с ним в ожидании услышать мысли своего повелителя о Самюэле. Какое-то время Гаичан просто молчал, из-за чего Лему начинало становиться не по себе. Но в конечном итоге, владыка, тяжело вздохнув, прервал тишину, стоявшую в коридоре больницы.

– Да уж, Лем. Всё чересчур серьёзно. Кого же ты сюда притащил?

– О чём это вы?

– А ты сам не видишь? Этот мальчишка. Он очень опасен.

Лем заметил, как Гаичан начал быстро постукивать ногой по полу. Об этой привычке Лем знал очень хорошо. Она проявлялась, когда Гачиан был чем-то сильно обеспокоен. А если беспокоится он, то беспокоиться стоит и всем остальным. У Лема похолодело внутри.

– Понимаешь, Лем, самое сильное, что есть у нас – это наши чувства. Они руководят нами, а вовсе не разум. Не важно, насколько ты умён. Весь твой интеллект не имеет никакого значения, если ты не умеешь контролировать себя. Более того, такие люди опасны. С ними невозможно договориться, их не переубедишь, и они ни за что не остановятся. Когда кто-то действует, полагаясь лишь на свои ощущения, это всегда влечёт за собой страшные последствия. Конечно, может повезти, и эти чувства будут хорошими. Но что, если человек насквозь пропитан злобой и ненавистью, да ещё и не умеет себя сдерживать? Представь, что произойдет, если он поддастся им.