Нет, не с ней — со мной. С ней как раз все до оскомины привычно, все ее реакции предсказуемы. И моя — тоже.
Я: что-то предложил.
Жена: фыркнула.
Я: побежал переделывать, как хочет жена.
Че-ерт возьми… А где в этой схеме я?
— …Эй, ты там уснул? — услышал громкий голос Наташи.
— Чего ты орешь рядом с ребенком?! — вызверился я на нее сразу за всё.
— Да ему плевать на шум, — отмахнулась жена. — Они глухой.
— В смысле — глухой? — испугался я так, что яйца поджались, в глазах потемнело и руки затряслись.
***
Катя
— Я не знаю, что говорить… чем помочь…
Женя был растерян. Мы сидели в кухне. Передо мной стоял наполовину пустой стакан воды, а перед гостем полный, но уже второй. Как в жизни: в моей — наполовину пустой, в его — чрезвычайно полной.
— Не надо ничего говорить, — шмыгнула я носом, вытирая мокрые от слез щеки депутатским платком. — Спасибо, что выслушал. Мне этого не хватало, — я слабо улыбнулась.
Мне правда стало легче. Разделить беду с кем-то, просто выговорившись — оказывается, это так важно.
— Катюш, если я могу чем-то помочь…
Женя положил руку на мою и чуть сжал пальцы. Это было так… мощно. Жест дружеский, но меня словно взяли за руку и повели над пропастью, давая уверенность, что не упаду, что удержат, что опасности сорваться больше не предусмотрено.
— …Только скажи. Я все сделаю, что смогу.
И что не сможет никто другой. Жене по статусу больше возможностей открывается.
— Я пока не знаю, что дальше, и нужна ли мне помощь.
— Я завтра в Выселки еду, может, поедешь со мной? Тебе надо какие-то дела там сделать?
Больше всего я боялась ехать в деревню. Но он прав — мне нужно уволиться и проведать дом. С депутатом не так страшно, но ведь он не со мной возиться туда едет.
— Я… Да… Нет, потом… — замялась я, а глаза снова намокли.
— Не-не-не, Кать, не плачь! — кажется, Женя испугался. — Я все понимаю и буду с тобой!
— Я дом хочу продать. Наверное…
Как-то жалко его стало. Артем столько в нем сделал, там ничуть не хуже, чем в городской квартире: теплый туалет, ванная, стиральная машинка, вода в доме, отопление, генератор и все такое. У нас таких домов в деревне не так и много. И место хорошее — на параллельной с центральной улице, а на задворках лес с небольшой болотиной, и дальше — небольшой приток, впадающий в реку. Живописно. А воздух какой!
— Вот как раз еду инспектировать два новых проекта. Слышала про автокинотеатр и торгово-развлекательный центр?
— Да, но ничего конкретного.
— Там все конкретно. Приглашены журналисты и владельцы — москвичи, известные олигархи. В газетах будет интервью с ними и архитекторский проект, так что после статьи цены на дома в Выселках взлетят. Тогда и имеет смысл продавать, если не передумаешь. Я, кстати, наоборот завтра там купить землю под строительство собираюсь. Дотянул, что цены уже поднялись, но еще успеваю. Поедем вместе? Покажешь мне свой дом?
Он улыбнулся. А я вдруг поняла, что отвлеклась от своего горя. На минутку, но забыла о нем, не думала совсем.
— Ну… мне надо уволиться, чтобы без отработки, и… — Я задумалась, быстро перебирая в памяти, есть ли что-то, что еще я бы забрала сюда до продажи дома. Ведь перевозила не все, многое там осталось. Жить я там больше не хотела, но когда-нибудь как дачу использовать — святое дело. — Да, мне надо посмотреть, что забрать сюда.
— Вот и отлично. А работу ты уже нашла? — спросил и тут же ударил себя по лбу ладонью: — Господи, что я несу… — Я не успела понять, за что он себя ругает, как он ошарашил: — Катюш, а не хочешь со мной поработать? Платить буду не так чтобы много, но разных плюшек вдогонку полно типа бесплатного питания, проезда, санатория и всего прочего. Мне как раз пара помощников полагаются.
