Дивизия без вести пропавших. Десять дней июля 1941 года на Лужском рубеже обороны - страница 21
В Ставку был послан запрос о разрешении сформировать армию добровольцев…»[68]
Как видим, наши власти не могли предпринять ни одного серьезного шага без согласования с Москвой и с центральным партийным руководством. Этот чрезвычайный паралич местной воли продолжается в России и по сей день. Москва хочет руководить всем, никому не оставляя возможности на самостоятельные решения. Хорошо это или плохо? История показывает…
28.6.1941 – суббота
Документы СЗФ
«ДОНЕСЕНИЕ КОМАНДУЮЩЕГО ВОЙСКАМИ СЕВЕРО-ЗАПАДНОГО ФРОНТА ОТ 28 ИЮНЯ 1941 г. НАРОДНОМУ КОМИССАРУ ОБОРОНЫ СССР О ПОЛОЖЕНИИ ВОЙСК ФРОНТА
К 28 ИЮНЯ 1941 г.
Серия “Г”
Народному комиссару обороны СССР
Положение фронта.
8-я армия, понесшая 40 % и более потерь, отходит на северный берег Зап. Двина. 2-я танковая дивизия, видимо, погибла. 11-я армия как соединение не существует. Положения 5, 33, 188, 128, 23 и 126-й стрелковых дивизий, 5-й танковой дивизии и 84-й моторизованной дивизии не знаю. Военно-воздушные силы фронта ввиду понесенных потерь неспособны противостоять противнику, но ежедневно ведут борьбу.
Управление 27-й армии выдвинуто на место управления 11-й армии.
Поступивший в состав фронта 21-й механизированный корпус – организационно не законченное и совершенно не имеющее материальной части соединение.
41-й стрелковый корпус – состояния не знаю.
Связи для твердого управления не имею. Военный совет фронта отдает себе полный отчет в значении рубежа Зап. Двина.
Для чего прошу утвердить:
1) оставление для реорганизации в течение 2 дней 181-й и 183-й стрелковых дивизий в составе фронта;
2) срочно дать пополнение для укомплектования войск фронта;
3) пополнить мобилизационные запасы обмундирования, снаряжения и оружия на двести тысяч человек;
4) помочь восстановить 12-й механизированный корпус, 9-ю и 10-ю артиллерийские бригады противотанковой обороны;
5) обеспечить фронт формированиями военного времени;
6) обязать тов. Ершакова помочь частью сил фронту;
7) ввиду недостатка сил и средств в районе Двинск контрудар начну 1–2 июля.
[Командующий войсками
Северо-Западного фронта
генерал-полковник] Ф. Кузнецов
[Член Военного совета фронта
корпусный комиссар] Диброва.
[Начальник штаба фронта
генерал-лейтенант] П. Кленов»[69]
Дневник начальника генштаба ОКХ вермахта
Гальдер: «Сведения с фронта подтверждают, что русские всюду сражаются до последнего солдата. Лишь изредка сдаются в плен, в первую очередь там, где в войсках большой процент монгольских народностей. Часть русских сражается, пока их не убьют, другие бегут, сбрасывают с себя форменное обмундирование и пытаются выйти из окружения под видом крестьян. Моральное состояние наших войск всюду оценивается как очень хорошее, даже там, где им пришлось вести тяжелые бои…»[70]
Любопытное свидетельство о преобладании среди пленных монгольских народностей. Вике в своем письме от 27 июня (накануне!) также обращает на это внимание. Гальдер не случайно обратил столь пристальное внимание на этот факт. Он, вероятно, наглядно подтверждал их представление о «колоссе на глиняных ногах».
Вторая неделя войны
29.6.1941 – воскресенье
Дневник ОКВ:
«Наряду с усилением войск группы армий “Север”, которое непременно следует провести, на севере предстоит решить:
а) либо немедленное продолжение наступления на Москву;
б) либо нанесение удара на Ленинград.
Фюрер пока склоняется к тому, чтобы повернуть фронт на Ленинград, чтобы тем самым как можно скорее очистить от русских Балтийское море (обеспечение подвоза), оказать поддержку финским войскам и высвободить левое крыло для обеспечения удара на Москву…