– Аня, – он встал, пододвинул другую табуретку, сел напротив, – Меня направляют на работу в один из… – он замялся. Как сказать жене, что им придется три года жить в одном из сел Уссурийского края, куда его назначили начальником комендатуры местного отдела ОГПУ5? Как объяснить, что произошло?
– Саша, почему ты молчишь? На какую работу тебя направляют?
– Аня, меня направляют на строительство железнодорожных станций в самой дальней части Транссиба, в Уссурийский край…
– Но, – Анна хотела было сказать, что и Комсомольск-на-Амуре где-то там, но Саша перебил ее.
– Эти станции строят заключенные. Меня назначили начальником участковой комендатуры.
– Это в лагерь? – Анна вскинула брови.
– Нет, моя хорошая, не совсем. Не пугайся. Мы будем жить в поселке ссыльных, недалеко от станции. Мне сказали, что семьи начальников устраивают хорошо, возможно, дадут отдельный дом.
– А как же Шурка? – она с испугом посмотрела на кроватку, в которой безмятежно спал их сын.
Мальчик разметался во сне. Слабый свет от прикрытого темным платком абажура освещал часть его пухлого личика. Тонкая решетка тени от сетчатой стенки кроватки расчертила простынку на светлые ромбы.
– А Шурик поедет с нами, – шепотом сказал Саша, – мы все будем вместе.
Они стояли у кроватки сына и любовались им.
– Он же еще совсем маленький… – Аня поправила простынку.
– Не беспокойся, мы справимся!
Саша обнял жену, и поцелуй остановил все вопросы, которые хотела задать Анна. Сильные руки Саши защищали ее, как стены крепости. На смену тревоге пришла другая мысль: «Какая разница – где жить, как жить?» Главное, что они едут вместе, всей семьей! Она привыкла во всем полагаться на мужа, доверяла ему без оглядки. То, что он сказал, растревожило, даже испугало и осталось неясным, но пока… пока они здесь, рядом, нега разливается по телу от сладости ласк, счастье наполняет сердце, покрывает сознание необъятной нежностью. А дальше – будь, что будет! Лишь бы вместе….
Глава 3
На другой конец страны
Да, не на всех нисходит благодать,
Не всем благоприятствует теченье.
Да здравствует, кто сможет разгадать
Не жизни цель, а свет предназначенья!
Булат Окуджава
На станцию Тахтамышская6 поезд прибыл поздно вечером. Александр оставил жену на перроне, а сам пошел к дежурному выяснить, куда им ехать дальше.
Анна поежилась. Несмотря на лето, было холодно. Она застегнула жакет и присела на чемодан. Два куля с одеждой лежали рядом. Шурик забрался к матери на руки.
– Что, мой хороший, – Анна прижала сына к себе, – замерз?
Малыш отрицательно покачал головой. Он играл с деревянным танком, который отец выстругал ему в поезде.
– Ну и хорошо! – Анна вздохнула, и про себя подумала: «А я замерзла и так устала!»
Дорога оказалась тяжелой. Почти две недели они были в пути. Сначала добрались до Москвы, потом ехали по легендарному Транссибу через всю страну с запада на восток. За окнами поезда остались просторы родной Украины, казахские степи, озеро Байкал и долго-долго тянулась безграничная, таинственная тайга, в которой теперь Анне предстояло жить. Стук колес все еще эхом отзывался в голове:
– Тук-тук, тук-тук, тук-тук!
Анне казалось, что она будет слышать этот звук всю жизнь. Колеса стучали то чаще, разгоняясь на переездах, то тише, когда поезд замедлял движение, подъезжая к очередной станции. Дорожная музыка менялась, создавая оркестр перестуков, иногда среди них выделялся один солирующий, задающий новый темп, тут же подхваченный всем составом. Звук нарастал, становился все громче, и апогеем дробящей какофонии звучал пронзительный гудок паровоза.
