– Прощайте, братцы! – предсмертный хрип капитана скрыли кромсающие лезвия, густая кровь окрасила закатное море в траурные цвета.
* * *
Устало опустился топор, сжатый утомленной рукой, чтобы взметнутся вверх победоносным «Яр-рх».
Волны, потемневшие от крови, загустевшей нефтью, тяжело ворочают осколки, прокатывая их вместе с галькой, выталкивая на берег.
Свет луны отражается в одиноких живых глазах, серебрит мокрую кожу, стекая вниз ручейками крови.
Тридцать две души ушли на перерождение.
Вернутся ли?
Остановили, смогли. Славная была сеча. Легендарная.
Тяжелая душная ночь безмятежной тишиной опустилась на берег. Взрытый десятками боевых сапог, залитый черный кровью. Блестели под звездами искореженные, разрубленные проколотые насквозь, доспехи. Одиноко торчали рукоятки боевых топоров с зазубренными лезвиями, потерявших своих хозяев.
Медленно и обыденно не спеша появлялись в черном месиве скользкие шляпки примитивных существ. Медузы колыхались , обволакивая прозрачно-склизкими телами куски цифрового металла. Много работы им предстоит. И как будто светлела вода рядом, как будто медузы те рождались из орочьей крови, ярости и соленых вод.
Зеленый подобрал шлем Микки на берегу, где только что закончилась битва со стиксами и на него нахлынули воспоминания той ночи, когда Морское братство умчалось брать редкий данж всем составом, а он остался один (в образе эльфа) под присмотром дежурного орка Маус6a.
Свечи в золотых канделябрах освещали роскошный спальный номер с потайной дверью, ведущую в будуар. Огромная кровать с золочеными гнутыми ножками и парчовым изголовьем, занимала большую часть пространства. Все говорило о том, что этот номер для влюбленных: и зеркала, и золочение, и игривая полутьма.
Возле небольшого балкончика, створки которого по ночной жаре были распахнуты и из сада доносилось тихое пение ночных птиц и аромат ночных фиалок, на стульях с высокими резными спинками за изящным туалетным столиком расположилась колоритная пара. Кажется здесь играли в карты и пили чай.
В изящной и стройной фигуре вы несомненно легко узнаете эльфа. Его прекрасные длинные волосы, цвета разбелённого какао, ниспадали до самого пола. Тонкие пальцы раскладывали пасьянс, огонь свечи золотил перламутр кожи, бросал загадочные тени с длинных ресниц. Сосед напротив – орк – большой серокожий воин, состоящий казалось бы только из булыжников-мышц, производил неприятное, враждебное впечатление, его взгляд был резок и неподвижен. Броня воина, рогатый шлем викинга и неуместный своей утонченностью узкий галстук, повязанный с щегольским узлом элдриджа на мощной шее.
– Милостивый государь, утолите мое любопытство… – устав от затяжного молчания, эльф вскинул прекрасные глаза на угрюмого орка, – прошу великодушно простить, не знаю как вас по батюшке величать… Маусше?..
– Микита Михайлович, сударыня-с, – орк, изогнул губы в издевательском оскале, – не имел честь быть вам представленным. А вас как величать, мадам?
– Мадмуазель, – поправили его, великодушно кивнув, – "Марфа Васильевна, я", – эльф процитировав нетленное и взмахнув ажурным веером, пряча белоснежную улыбку. – Утолите мое любопытство, любезный Микита Михайлович, отчего-с Братство так споро умчались на великое дело, да, все не вертается, али два часа не вышли? Полночь вовсю.
– То, известная истина, любезная Марфа Васильевна, ночью никто не смеет оставаться на локации, окромя Морских орков, таковы правила-с.
