Хрясь, хрясь.
– Да что тебе надо, чокнутая? – заорал он в ответ, закрываясь руками. Щеки пылали просто адским огнем.
– Книгу!
– Какую?
– Любую! Какую дадут, придурок! Что тут непонятного? Квест такой.
– На!
Увесистый томик Джека Лондона летел точно в глаз, но орчанка увернулась и перехватила предмет.
– Что за… Откуда? – Лилет недоуменно пялилась на печатное издание классика американской литературы.
Ох! Он завыл и схватился за голову. Тяжелым кирпичом вдарило по мозгам сообщение.
«Внимание, Пента! Открыт новый данж! …»
А-а-а, мои мозги! Закрыть окошко сообщения.
«Морские орки! Фора: два часа…»
Закрыть!
А-а-а! Мои уши!
Орчанка радостно вопила и подпрыгивала.
– Отряд за мной! – заорала она и наконец-то выскочила из комнаты, громко хлопнув дверью.
С потолка посыпалась штукатурка и его мозги посыпались следом. В глазах запрыгали красные зайчики и он отрубился.
"Булочки, большие сладкие булочки. Пышные, сладкие, манящие своей упругостью и румяностью. Горячие, только из печки. М-м-мрр. Хочу-хочу, дайте"
– Хей, Зеленый, хорош слюни на меня ронять, – хриплый голос Ррырка вырвал из мечтаний, – и не только слюни.
Бывший эльф поднял голову, оценил положение своего тела и тела орчары, смутился, убрал свои холодные конечности с этой восхитительно горячей горы мускулов, свернулся клубком, прижавшись только спиной к горячему боку.
Не подумайте, ничего такого. Просто его постоянно морозило, и забывшись, он искал тепло. Тепло человеческого тела согревало, обогреватель – нет. Отравление эльфийской магией, вероятно.
"Ненавижу-ненавижу-ненавижу" билась в голове мысль. Но только кого или что он ненавидел сформулировать не получалось. Просто ему было очень хреново, из виноватых можно найти только себя самого (нефих пить чужое пойло!).
Знобило от холода и живот сводило от голода. Холод и голод – последствия оборотного зелья. Уж как-то оно подействовала не стандартно, и Зеленый страдал от этого вторые сутки.
Спасибо кэпу приютил. Кормит и греет. А еще терпит подколки всего Морского братства.
Хотя нет, при кэпе они только ухмыляются, ну да, когда тот не видит.
Правильно говорят, человек познается в беде. Никогда бы не подумал, что этот спокойный, даже флегматичный, здоровяк будет тем, кто поможет без всяких условий. Просто притащил к себе недоорка. Молча, был и нянькой и сиделкой и… "Будь как дома". Как тепло от этих слов.
Иногда Зеленый видел себя, как бездомную промокшую собаку. Вот кто бы притащил домой животное, которое ест за троих, роняет все вокруг, да еще тычется холодным носом в твой бок, забираясь на хозяйскую постель? Только не я.
Не знаю, что Ррырк думает о таком недоразумении, но из дома не гонит и хлебом не попрекает.
А вот окружающие молчать не стали.
Шуточки сыпятся на Зеленого только успевай огребать. Хорошо за пределы базы слухи не выходят, все-таки не надо выносить мусор из избы.
Зеленый терпел шуточки. Он был слишком слабый, чтобы ответить как следует.
Орки не любят слабых орков. Всё понятно. Он сам себя не любил сейчас, потому не обижался на братву. Но. Но записывал. То есть запоминал.
"Мда, мстя моя будет страшна. Я вас всех запомню! Запомню, а когда придет армагедец, я забуду вас спасти! Смейтесь-смейтесь."
Первые часы после обморока голова раскалывалась от обилия информации, что туда насыпалась. Шутка ли месяц играть без интерфейса, а теперь словить все сообщения, алярмы, баны и, что самое попадалово, счета за выпивку-баб-проигрыши-штрафы. Блин, да если б он знал! Это нечестно! Предупреждать надо заранее! И что? Он бы отказался? Ну нет! Но умерил бы аппетиты.
