Для чтения вечером - страница 23

Чайник щёлкнул каким-то особым пластиковым звуком, извещая о наличии кипятка. Гордей с внутренней улыбкой тут же вспомнил свои позавчерашние мытарства с кипятильником на орбите. Да, забавно там получилось… Из этих воспоминаний его вывел голос редактора.

– Тебе чёрный или теперь уже зелёный?

– Чёрный, разумеется. А то вы как будто этого не знаете, – ответил Гордей и закинул ногу на ногу.

Редактор стоял спиной к Гордею, что-то там колдовал, и не было никакой возможности понять, что же он действительно положит в чашку. Гордей, да и прочие сотрудники редакции знали за редактором дурную особенность не выкидывать спитые пакетики, а копить их в специальном небольшом контейнере и при случае опять подсовывать своим гостям. Те, кто не следил за руками редактора, попадались на эту уловку и были потом несколько печальны. А редактор, кстати сказать, абсолютно искренне полагал, что так он борется за экологию. Кто-то из попавших на спитый пакетик сотрудников в сердцах присоветовал редактору не пользоваться туалетной бумагой, раз уж он такой последовательный борец за сохранение лесов. Редактор тогда только противно хихикнул в ответ и отвёл глаза в сторону. Но тем не менее продолжал тихо гадить при случае своим гостям, которых больше всего обижало то, что в этом редакторском действии не было сознательного желания обидеть – просто он так понимал экономность.

В кармане Гордея внезапно чирикнул коммуникатор. Такой звук означал, что звонящий не находится у Гордея в списке. Чужой, стало быть. Вот ведь некстати-то. Гордей похлопал себя по карманам и извлёк наружу продолговатый брикетик. Может быть, это Ленка с орбиты решила звякнуть? Что-то у него внутри опять слегка сжалось. Гордей дал ей при расставании свою визитку, а там, кроме его фотографии, есть ещё и его номер. А внизу, маленькими буковками, приписка про то, что это для особых случаев. В принципе, Гордей не особо рассчитывал, что она будет ему звонить. Незачем ей это всё… Чего уж тут себя обманывать-то… Гордей перевёл глаза на зеленоватый экран. Там светилась надпись, предлагавшая новые скидки на услуги по трансплантации печени на дому. Гордей, брезгливо морщась, быстро нажал на иконку «удалить» и раздражённо сунул коммуникатор обратно в карман. Ему было досадно, что он хоть на секунду, но допустил, что это могла быть Ленка. Эх, Лена, Леночка. То есть, получается, он всё-таки надеялся… Но самое неприятное, что в ходе этих нехитрых манипуляций со своим коммуникатором он, кажется, ненадолго утратил контроль за руками редактора. А вот этого допускать было нельзя ни в коем случае… Главред широким жестом поставил перед Гордеем чашку, пододвинул сахарницу с одиноким кусочком сахара, потом отвёл глаза и начал делать вид, что ищет внезапно потерявшуюся зажигалку. Гордей заглянул в чашку и ему стало ясно, что за главредом он-таки опять не уследил…

Звонок пробуравил-таки Костино сознание и довольно жёстко выдернул его из потустороннего мира в мир физический. Сегодня в потустороннем мире снилась какая-то абстрактная и неприятная муть, обрывки непонятных и гнетущих образов. Это довольно часто в том или ином виде появлялось в Костином сне, если накануне вечером было возлияние. Даже трёх-четырёх рюмок было достаточно. Да, это уже старость… Костя предпочел бы, конечно, легкие и приятные сны, но их подманивать надо было иным способом, другими напитками, другими собеседниками, не вчерашними… Тут дело в том, что сны бывали очень неоднородные, и не исключено, что и алкоголь вносил свою лепту. Иногда Косте открывался доступ в такие места, что мало не покажется… Бывало очень даже интересно и даже познавательно. Костя иногда даже пытался записать кое-что из увиденного, но не всегда это удавалось – восстановившееся сознание довольно быстро и почти начисто затирало видения более глубокой природы. Но он не оставлял попыток – хотя бы потому, что уже неоднократно убеждался, что подсознание подбрасывает периодически такие знаки, что все привычное мироздание по эту сторону начинает слегка шататься. Но бывало и ровно наоборот – снилась какая-то липкая хрень, по-иному и не сказать… Это не было кошмарами в прямом смысле, просто Костя утомлялся от бессмысленности транслируемого ему. Впрочем, мы к этой теме как-нибудь вернемся в более подходящем контексте – по той простой причине, что в прихожей по-прежнему надрывается звонок, раздается бодрое гавканье Костиного фокстерьера и быстрое цоканье его коготков по полу. Сон окончательно ушёл, и Костя резко осознал, почему трезвонят – это же к нему пришли брать интервью. Блин, давно ведь договаривались. А он вот так позорно проспал… Вот ведь бляха-муха… Н-да…