Легонько, нежно, будто проверяя свои ощущения на наш поцелуй. А мне и проверять ничего не надо. Телом я предсказуемо превращаюсь в статую, а душой воспаряю на седьмые небеса. И с этой колоссальной высоты тут же падаю в самое пекло. Не потому, что Лана отстраняется, а наоборот… она с тихим стоном углубляет поцелуй, проникает языком внутрь, запуская этим действием огненную лавину по всему кровотоку.
Если бы я сейчас стоял, то непременно вновь рухнул бы наземь от шока и невероятного осознания, что Алана сама меня целует. Сама! А я непонятно каким образом отмираю и отвечаю ей — робко, неумело, не зная, как правильно, но я сталкиваюсь с языком Ланы так, как тысячи раз мечтал об этом. Ласкаю его, смакую, наслаждаюсь мягкостью любимых губ, проглатывая в себя сладкие стоны, от которых меня трясёт, в горле пересыхает, а сердце отплясывает ламбаду.
Это нереально! Прекрасно! Слишком сладко, чтобы было правдой.
Алана точно в хлам пьяная, раз целует меня сейчас. В трезвом уме она бы никогда не сделала это. Стопроцентно.
Мне бы отстранить её от себя, не пользоваться её состоянием, но не могу я. Это выше моих сил. А Лана лишь усложняет мне задачу быть джентльменом с ней.
Не успеваю я ничего осмыслить, как она уже оказывается сверху. Сидит на мне, расставив колени по обе стороны моих бёдер и плотно прижавшись к паху промежностью. Стонет со мной в унисон от бури невероятных ощущений, сотрясающих нас обоих мелкой дрожью. Умещает мои руки на свою обалденную попку и, продолжая целовать, торопливо расстёгивает пуговицы на моей рубашке.
С ума сойти можно! В мозгах не укладывается происходящее, а изнутри меня так мощно колбасит, что в глазах всё начинает рябить и расплываться.
Меня бросает то в жар, то в холод, дыхание рвёт, крышу сносит, когда наш поцелуй из нежного незаметно превращается в страстный, простреливающий похотью все участки тела. Когда неосознанно начинаю сминать её бёдра. Активно, с упоением, вжимая Лану в себя так сильно, что даже сквозь джинсы ощущаю, насколько у нее горячо между ног.
И если я ещё пытаюсь удержать нить с реальностью, то Алана, по ходу, совсем с катушек слетает. Она отбрасывает куда-то мои очки, за ними тут же следует рубашка. До крови прикусывает мне нижнюю губу, касаясь ладошками разгорячённой кожи. Изучает шею, плечи, руки и вдруг толкает меня в грудь.
Причем довольно сильно толкает. Я заваливаюсь спиной на кровать и смотрю на неё снизу-вверх. Дыхание вновь обрывается, мышцы превращаются в камни, но Лана, будто не замечает, что я пребываю в состоянии, близко граничащим с паникой. Всё её внимание устремлено на мой торс.
– Обалдеть! Ты точно не с этой планеты, Кларк, – выдаёт она, перебирая пальцами кубики на прессе, а затем шустро освобождается от платья и сразу на меня налетает, не дав возможности ни ещё больше смутиться, ни посмотреть на её шикарные формы, ни хоть что-либо сообразить.
Да и как сделать это, если полуголая девушка моей мечты с жадностью нападает на мой торс губами. Целует, посасывает кожу, оставляет свои следы на мне зубами и ногтями. Спускается ниже и ниже, рисуя языком влажные полосы.
Боже! Что происходит? Как до этого дошло? И что она собирается делать?
В голове оглушительным звоном гудят эти вопросы, и особенно громко последний, когда Лана руками достигает ремня, скользя языком чуть ниже пупка.
Но мне и не нужно задавать его вслух. Я и так догадываюсь о её грандиозных планах, которые стопудово закончатся ещё в самом начале.
