Я опускаю лицо в роскошные шапки цветов, пряча между прохладными ароматными лепестками пылающие щёки и глупую счастливую улыбку во весь рот.
Больше двух суток в пути, долгая дорога на автобусе, длительный поход до первого кемпинга были бы изнуряющими, если бы не одно “но”. Я влюбилась.
Это произошло столь неожиданно, внезапно, что я даже сама не заметила, как это произошло. То ли в тот момент, когда стояла рядом с Глебом, вдыхая аромат цветов, то ли когда он позвал меня в своё купе и мы несколько часов разгадывали сканворды, то ли во время походов в вагон-ресторан, то ли когда мужчина с видом доброго волшебника доставал из-за спины небольшие подарки или угощения после каждой крупной остановки поезда, хотя вроде бы был всё время на виду… Я не знаю. Я просто поняла, что влюбилась. Осознала так же ясно, как знала своё имя, знала, как дышать.
Ника лишь загадочно улыбалась, глядя на меня. А сам виновник торжества улыбался вполне понятно – так же, как я.
Несмотря на огромную по моим меркам разницу в возрасте – почти одиннадцать лет! – Глеб не торопил события. Редкие робкие прикосновения происходили вынужденно – подать руку, приобнять в тесном проходе, невзначай подставить руку под голову, чтобы я не зашиблась; или и вовсе случайно – прикоснуться пальцами во время движения или за столом, столкнуться лбами, склонившись над журналом кроссвордов одновременно. Оттого близость мужчины мной воспринималась особо остро, а каждое прикосновение оставляло яркое пряное послевкусие. Мне хотелось большего. Моё тело жило своей жизнью, губы саднило и покалывало от жажды поцелуев. Но Глеб держался подчёркнуто вежливо, хотя его мужской интерес читался явно и однозначно. Рядом с ним я чувствовала себя особенной, рядом с ним я была особенной. И очень быстро это заметила вся наша небольшая туристическая группа.
Когда мы наконец прибываем на конечную точку нашего маршрута – на площадку для кемпинга на территории базы отдыха “Утёс над Катунью”, ребята под руководством Виктора и Глеба устанавливают палатки достаточно далеко от других групп, но в достаточной близи друг к другу. Мы с девочками изучаем территорию, находим туалеты и краны с питьевой водой у административного корпуса, ставим поздний ужин на костре.
Позже сидим с металлическими мисками вокруг костра. В тёмном небе столько звёзд, и кажется, словно до них можно дотянуться рукой!..
Мне на плечи мягко опускается тёплая куртка, и я удивлённо оборачиваюсь. Хотя чему удивляться, если Глеб быстро проглотил свою порцию и куда-то отлучился?
Мужчина несильно сжимает мои плечи и улыбается.
– Не мёрзни, Лада.
– Спасибо, – улыбаюсь я в ответ.
Глеб возвращается на своё место, а ко мне придвигается Ника.
– Ладка…
– Ладка-лошадка! – ржёт придурок из числа однокурсников подруги, тот самый, что подкатывал ко мне в начале поездки, Рома, кажется.
– Фу, как грубо, Ромашка! – цыкает на него Вероника. – Можно же что-то и помилее придумать, если голову включить!
– Например, что? – продолжает глумиться парень. – Автоваз? Лада Калина? Лада – весенняя прохлада? Ладон – ган…
– Мармеладка, – перебивает его Глеб. – А ты, по всей видимости, Ромашка – вредная букашка?
– Да он не просто букашка, – со смехом вклинивается в разговор Лена. – А самая настоящая какашка!
Все прыскают, и я в том числе. Когда разговор возвращается в привычное русло, Ника снова шепчет мне:
