Открылась очередная дверь, и мы зашли в одиннадцатое отделение.
Длинный коридор, пол, покрытый новым линолеумом, и первое, что бросилось в глаза – это отсутствие каких-либо дверей в палаты. Я шёл по коридору и ловил взгляды здешних обитателей. Со всех сторон на меня смотрели люди в больничных пижамах и стоптанных тапках. На тапках были номера, и только отвернувшись от меня, я увидел, что на спинах у многих тоже были разные буквы и цифры. Пахло хлоркой, лекарствами и столовой одновременно. Психи смотрели удивительно. Группа из трёх человек, словно репетировала к моему появлению один и тот же, абсолютно ничего не выражающий, взгляд. Никакого удивления, или интереса, или другой мало-мальски значимой человеческой эмоции. Будто один взгляд «одели» на троих.
Посередине коридора стояла огромная стойка, как на входе в гостиницу. Разве только за ней сидела не приветливая молодая девушка, а «врачиха-монстр» из научно-популярного фильма о возможностях психиатрической помощи в ограниченных условиях. Она посмотрела на меня оценивающим взглядом и кивнула санитару:
– Этого в пятую. К ослабленным.
Позже я узнал, что в пятую палату попадают все вновь прибывшие в одиннадцатое отделение. Несколько дней здесь пациент проводит на карантине. Положение у обитателей пятой палаты всегда ограниченное. Во-первых, на входе в палату, за перегороженным столом, круглосуточно сидел санитар, который постоянно следил за действиями пациентов. Как потом оказалось, в палате также содержались лица, нарушающие внутренний распорядок. И те, за кем действительно необходимо постоянное наблюдение. Нельзя выходить в общий коридор, гулять по отделению и посещать другие палаты. Из пятой в обычную палату можно было попасть только при условии хорошего поведения.
А пациенты в пятой палате были знатные.
Первым, кто сразу же ко мне подошёл, как только я сел на свободную кровать, был Антон. Санитар называл всех по имени и постоянно одёргивал именно его. И когда он подошёл ко мне, то я уже знал, что его зовут Антон.
– Здравствуй, Антон, – я первым сделал ход.
Удивлению не было предела. Глаза округлились, и выражение лица стало невероятно удивительным, как у ребёнка.
– Откуда ты меня знаешь? Мы разве знакомы?
– Мы не знакомы, но я тебя знаю. Ты Антон. Ты проходишь здесь лечение и лежишь в пятой палате одиннадцатого отделения этой больницы.
Антон улыбнулся, польщённый, что его все знают. Потом вздрогнул, будто в его голове что-то щёлкнуло, и заговорил:
– А у меня проблема. Все мои попытки уснуть заканчиваются полным нулём. Мне остаётся только смотреть, как другие люди спят здоровым сном и молчать. Но я буду говорить. Ведь это моя проблема.
Я оглядел палату и ответил Антону:
– Ты знаешь, мне сегодня тоже вряд ли удастся выспаться.
Он просветлел и снова заулыбался.
– Значит, сегодня ночью я буду не один. И мне будет с кем поговорить.
Санитар резко крикнул:
– Антон! Отстань от него. Он только заехал. Или останешься в пятом навсегда. Я расскажу дежурному врачу, что ты плохо себя ведёшь.
Антон понял, что лучше не спорить, отошёл к своей кровати, успев шепнуть мне:
– Сегодня ночью у меня снова будет проблема.
Ужин нам принесли прямо в палату и все быстро расхватали по тарелке. Пахло жареной рыбой и картошкой, но я есть не стал. Аппетит пропал совсем. До меня начинало доходить, в какую авантюру я ввязался. Мне предстояло провести первую ночь в психиатрической больнице. Вокруг меня находились по-настоящему нездоровые люди. А как же я? Что со мной? Я вспомнил фильмы и книги, как из здоровых людей с помощью лекарств целенаправленно делают нездоровых. Б-р-р-р-р! Но я – здоровый! Но это только на мой взгляд. А вдруг?
