Можно было бы позвонить матери, узнать, где они, предупредить о своем визите, но Никита решил сделать сюрприз. Дождаться родителей дома, а заодно разобраться в своей комнате, забрать пару вещей, найти старые документы и просто поностальгировать над школьными фотографиями, которые мама заботливо оформила в рамки и расставила по комнате.
Ник зашел на кухню, налил воды в стакан и облокотился на подоконник. Как всегда, чисто. Ни пылинки. Мама до сих пор не работала, хоть отец и остался без бизнеса: его зарплаты охранника хватало на содержание семьи из двух человек – Никита давно перестал брать у родителей деньги. Поэтому Маргарита так и продолжала наслаждаться ролью домохозяйки и отрабатывала свою должность на сто процентов.
Судя по отполированному паркету и свежим цветам в вазе на кухонном столе, день для родителей был важным. По крайней мере, для мамы. Цветы появлялись дома в особенные дни – дни рождения или повышения зарплаты, поступления сына в институт или получения новой должности. Причем букеты мать всегда подбирала символично, под тему произошедшего события. В жизни Ника изменений не происходило: его повышение отпраздновали пару месяцев назад. Дней рождений в этот день тоже не было. Должно быть, у отца на работе новый этап. И, видимо, положительный.
Ник провел пальцами по желтым лепесткам. В этот раз мать превзошла саму себя. Одуванчики? Необычно. Сочная зелень под яркими бутонами едва умещалась в вазу. Что там означает желтый цвет? Поисковик выдал «расставание», и Ник задумался, точно ли цветы сегодня означают радостное событие? Его мать хорошо разбиралась в языке цветов и четко ему следовала, а потому вряд ли выбрала бы одуванчики, не уточнив их значение.
«Одуванчик – многозначный символ. В христианстве он традиционно означает горе и скорбь», – выдал поисковик, и внутренности Ника скрутило. Желание поскорее увидеть родителей смешалось с желанием оставаться в неведении. Однажды они прошли через сильный кризис, но в силу молодости выдержали. Да и Нику было всего три, что тоже повлияло на решение остаться вместе.
А сейчас…
Ник уже давно взрослый, мать активна и все еще красива. Отец… Отец любит выпить. Парень вздохнул. Если родители и решили развестись, что ж, это их выбор. И Никита решил, что примет его с любовью к каждому из них. Вот почему сюда вело предчувствие.
– Вы дома? – набрал Ник в мессенджере. Мать не была онлайн со вчерашнего вечера.
– Уже подхожу, – пришло сообщение. – Все нормально?
– Да-да. Просто решил заехать. Соскучился, – ответил Ник и посмотрел на аватарку матери. Фото было новое. Женщина улыбалась, держа в руках букет бордовых маргариток – ее любимых цветов.
– Тогда забегу куплю что-нибудь к чаю, – прислала мама и в конце поставила радующийся смайлик.
Ник невольно улыбнулся, положил телефон в карман и прошел в свою комнату. Там почти ничего не изменилось с его переезда. Та же кровать, тот же письменный стол. Шкаф, тумбочка и шторы с изображением Нью-Йорка. Никита мечтал побывать в Америке, но желание это казалось недостижимым. Какой Нью-Йорк, когда они с друзьями на природу-то выехать не могут.
Привычный интерьер разбавляли фотографии. Десятки снимков, заботливо вставленных в рамки, висели на стенах, стояли на письменном столе. Ник никогда бы не создал алтарь своего имени, а вот мама не поленились перебрать альбомы в поисках лучших, как ей казалось, фотографий сына. Детские снимки, фото школьных лет, даже из института несколько кадров. На них Никита робко обнимал Лесю за плечи и, казалось, боялся дышать.
