Камыш скрывал от чужих глаз, было неглубоко, едва доходило до груди. Парень держал её в объятиях и целовал. Злате захотелось очутиться на необитаемом острове, только с ним. А он всё целовал и целовал, будя в ней желания. Она закрыла глаза и поддалась его рукам. Он скользнул по спине и несмело потянул завязку купальника, узел не поддался. И Злата, испугавшись, отпрянула. Парень подтянул её к себе. Подхватил сзади за попу и приподнял так, что ей пришлось обвить его спину ногами. Она чувствовала, как возбуждается его плоть, и настойчиво отстранялась.
Обняв её сильней, он спросил:
– У тебя уже было?
Злата раскраснелась. Вот так, прямо в лоб, такой вопрос. Растерялась, смутилась и отвернулась от него. Ей стало неловко и стыдно говорить на эту тему.
– Ты же встречалась с парнем? Больше трёх лет, я знаю, – продолжал он.
– И что? – возмутилась она, пылая румянцем. А потом добавила: – Мы просто дружили.
Макс развернул её, глядя в глаза, спросил:
– И у вас ничего не было?
– Нет! – ответила девушка с обидой и негодованием.
Он снова обнял её, и виновато сказал:
– Мне было важно это услышать!
Злата прижалась к нему и еле слышно попросила:
– Давай не будем торопиться.
Он подхватил её на руки и стал кружить над водой, потом они вернулись к друзьям и щедро накрытому столу.
Молодое, сочное мясо барашка потрескивало жирком на углях. Аромат его разносился по пляжу. Молодые люди устроились вкруг импровизационного стола. Давид раздал шашлык.
– Ничего в мире нет вкусней молодого барашка, – заглатывая очередной кусок мяса, пробубнил Руслан.
– Прожуй, – посмеялась Ника.
Давид с напускным кавказским акцентом сказал:
– Тост!.. Я хочу выпить за розы. За эти прекрасные розы.
Он обвёл девушек рукой.
– Есть легенда! Отправились однажды три розы в дальний путь. Идут себе, идут. Жара кругом, выжженная земля, ни ручейка, ни речки. Вдруг перед ними колодец. «Дайте мне свои лепестки, и я напою вас», – говорит колодец. «Нет, – отвечают две розы, – мы не станем раздавать свою красоту». А третья роза не послушала других и поделилась одним лепестком. Идут дальше, совсем дурно им стало, песок вокруг. Ни травинки, ни деревца. Опять откуда ни возьмись колодец: «Дайте мне свои лепестки, и я напою вас». «Нет, – отвечают две розы, – мы не станем делиться своею красотой». А третья роза не послушала и поделилась ещё несколькими лепестками. И досыта напилась воды. Идут дальше, совсем трудно идти стало. Солнце припекает, песок заметает, жара убивает. Погибли две розы, не прошли этот путь. А роза, что раздавала свои лепестки, к концу пути расцвела и окрепла». Так выпьем же за те розы, которые: Пьют! Дают! И расцветают!
Ника, поняв аллегорию, нахмурила бровки и, махнув на него рукой, сказала:
– Фу! Балбес!
Все рассмеялись.
Подняв вверх стакан, Злата добавила серьёзным тоном:
– Не в каждом колодце родниковая вода, – чокнулась о стакан Таты и подмигнула ей, та восприняла это как намёк и прижалась к Денису.
Макс взял гитару, уселся напротив Златы, так, чтобы видеть её глаза, и запел:
Я тебя целую, дорогую,
Я не целовал ещё такую —
Самую любимую на свете…
Голуби, пожалуйста, поверьте!
Остаток дня компания провела на пляже, ближе к сумеркам все расселись по машинам и разъехались в разные стороны.
