Тяжело дыша, Андрей невидящим взглядом смотрел в ноги. Внезапным, каким-то электрическим ознобом возбуждение его сообщилось Александру. Еще несколько секунд прошли в молчании, за эти несколько секунд Ллойд, не терпевший машин, скрылся в сосняке и в кармане у Андрея принялся чирикать телефон.
– Что случилось? – спросил Александр.
– Н-ничего. Пока… – Андрей достал телефон, поднес к уху, молча послушал и опять сунул в карман. – Знаешь… у ее величества прием, а этот скотина советник… В общем, какой-то идиот захватил автобус и требует пустить его сюда. Всех, кроме водителя и одного пассажира, он разогнал, но этих ни на шаг.
– Автобус? Здесь? – опешил Александр. – Постой, ничего не пойму.
– Здесь, да. У восточных ворот.
– Ну, а – советник?
– Я же говорю…
– А ее величество?
– Да в том-то и дело! Туда сейчас не пройти, все его люди при ней, а там уже толпа, телевидение.
– Где – там?
– Да у автобуса! У восточных ворот! – Андрей снова выхватил трубку. – А у меня всего пять человек сейчас, да и те охрана, мордовороты. Толку…
«Прогулочка», – подумал Александр, делая шаг вперед – Андрей едва успел отпрянуть, – и на ходу бросил:
– Заводи, гольфмейстер.
* * *
В пункте наблюдения, что в цоколе дворцового крыла, он попросил себе чаю, а Андрей приказал раздеваться гвардейцу дежурной смены, оказавшемуся, на свою рыжую голову, одного сложения с ним.
В комнате, несмотря на включенные кондиционеры, было душно, попахивало казармой. Прихлебывая из неудобной чашки, Александр поглядывал из-за спины оператора за тем, что происходило у восточных ворот. Телевизионная картинка была нечеткая, рябила, к тому же камера находилась чересчур далеко от места происшествия. На мониторе можно было видеть лишь скопление машин вокруг автобуса, проблесковые маячки, фигурки людей и вертолет на обочине. Чай отдавал соломой. Александр поставил чашку на столик и хлопнул оператора по плечу. Тот выгнул спину и, казалось, перестал дышать.
– И долго это продолжается? – спросил Александр.
– Нельзя… – шепнул оператор, не оборачиваясь, – никак нельзя, ваше высочество.
– Нельзя – чего? – удивился Александр.
Вместо ответа солдат взял пустую чашку и вороватым движением сунул ее в полку под столешницей.
– Виноват, ваше высочество.
Чувствуя, что начинает злиться, Александр пощупал лоб.
– Ты не ответил.
– Минут пятнадцать, ваше высочество… Убили кого-то там.
– Убили?
– Заложника вроде.
Александр обернулся к Андрею.
– Слышал?
– Да! Да! – нетерпеливо отозвался Андрей, шурша штаниной и подпрыгивая на одной ноге.
– Есть связь с полицией? – спросил Александр оператора.
– Есть. Только сказали, сами разберутся.
– То есть?
– Ну, всего два заложника осталось. Водитель, девушка и всё.
– И что?
– Не могу знать… – Оператор пошатнулся, как от толчка в спину. – Штурм, ваше высочество!
Восточные ворота озарились молнией, придавшей на миг всей картине какой-то потусторонний вид. Влажная земля, машины, человеческие фигурки – все это как будто окуталось снежной пеленой, застыло. В неспешно падавшей темноте сверкнули язычки выстрелов, задвигались автомобильные фары.
– Магниевые гранаты, – сказал Андрей. – Они решили ослепить его.
Александр помотал головой.
– Они решили не создавать нам проблемы. Но если там пострадал еще кто-то, Андрей, то…
– Что?
– А то: можно было обойтись без стрельбы.
– Но это ж не… – вспыхнул Андрей.
– Можно было открыть эти ворота, начать переговоры, – продолжал Александр, давая волю своему раздражению, причиной которого были не столько магниевые гранаты, сколько казус с чашкой. – Могли бы, в конце концов, тянуть время, не знаю, только не это.
