— Воды. Спасибо.
Оставшееся время мы провели больше в молчании или за разговорами «ни о чём».
Я пыталась читать журналы, но не могла сосредоточиться на тексте и не понимала смысла прочитанного. Еще, мы с Макаром в полнейшем молчании гуляли по парковой территории клиники. Потом снова вернулись в комнату ожидания.
Операция длилась невозможно долгих восемь часов.
«Мне кажется, что за это время я поседела».
Но всему, рано или поздно, приходит конец. И нашему ожиданию тоже.
Наконец, в дверях появился доктор Колман фон Айхенвальд.
Я вскочила на ноги. Макар поднялся следом за мной.
Через минуту к нам присоединился переводчик.
— Как она? — выдохнула я, заламывая руки от волнения.
Доктор улыбнулся.
— Операция прошла успешно. Девочка хорошо её перенесла. Обе почки работают. Она пока не отошла от наркоза. И в ближайшее время девочке понадобится сильное обезболивающее и от него она будет сонной и вялой. Предупреждаю, чтобы вы не пугались.
— Господи, спасибо! Доктор фон Айхенвальд, благодарю вас! — я порывисто обняла его и заплакала, ощущая небывалое облегчение. — Спасибо, спасибо, спасибо!
Макар пожал руку нашему доктору.
— Спасибо, — сказал он коротко, но столько было в его взгляде, что немец понял, сколько это «спасибо» несёт в себе чистой и искренней благодарности.
— Я очень хочу её увидеть, — сердце и душа рвались туда, где сейчас находилась моя девочка. Хотелось увидеть её, обнять, услышать её дыхание, убедиться, что с ней всё хорошо…
— Скоро увидите, — произнёс доктор и добавил серьёзным тоном: — Но пока послушайте меня. Вот, что следует вам знать о будущем девочки.
Мы с Макаром обратились вслух.
Сердце опять ухнуло вниз.
— В чём дело? — нахмурился Макар.
— Мы удалили родные почки, хотя при пересадке их часто оставляют, но в данном случае, это был бы риск – могла бы началась инфекция, которая могла бы перекинуться на новый орган. Мы этот риск полностью исключили. Далее, после трансплантации ваш ребёнок пройдёт иммуносупрессивное лечение. Девочка будет принимать лекарства для подавления иммунитета. Медикаменты мы начнём ей ставить уже через пять часов. Такое лечение необходимо, так как организм воспринимает новый орган как инородное тело и попытается от него избавиться. Эти медикаменты подавляют иммунитет, чтобы почка не отторгалась.
— Меня уже пугают ваши слова... — произнесла я тихо.
Макар приобнял меня, словно старался утешить.
Доктор продолжил:
— С таким иммунитетом легко подхватить инфекцию, даже если она пустяковая. Поэтому, приходя в палату к девочке, вы должны быть полностью здоровыми, в стерильной одежде и не приносить с собой никакие аллергены — ни цветов, ни фруктов. Игрушки должны пройти полную дезинфекцию. Пить ребёнку первое время нужно очень мало. Поэтому, никакого самовольного кормления. У ребёнка на время лечения своя диета и строго по часам, в том числе и приём жидкости. Медсестра вам ещё раз всё повторит.
Слова доктора звучали как предвестники будущего кошмара.
— Сколько продлится такое издевательское лечение? — спросил у него Макар.
— Пока две недели, — ответил доктор.
— Пока? — переспросила я. — Что значит, «пока»?
Доктор терпеливо пояснил:
— Всё будет зависеть от того, как будут вести себя новые почки. Я прогнозирую, что мы выпишем вашего ребёнка через две недели, но всегда бывают непредсказуемые ситуации. Организм — это сложный механизм. Поэтому, давайте верить в лучшее.
