– Ты, Инфант, девушку свою, как ее, кстати, зовут?..
– Наталья, – кивнул головой Инфант.
Не знаю почему, но имя Инфантовой девушки как-то не могло удержаться в нашей коллективной с Илюхой памяти. А вот у Инфанта оно удерживалось. Тоже не знаю почему.
– Так вот, ты, Инфант, ее спасешь от изнасилования.
И в комнате повисла пауза. Долгая, тягучая, тяжелая. Наверное, потому что слово неприятное, процесс несимпатичный, да и неожиданно все это прозвучало. Не готовы мы с Инфантом были к изнасилованию. К пожару и к наводнению – готовы. К землетрясению даже. А вот для изнасилования – нам требовалось время. И оно прошло.
– Б. Б., – сказал я иронично, – это ты нас практичности взялся учить. Тебе самому не мешало бы подучиться. Какое изнасилование? Кто ее насиловать возьмется? Инфант с ней уже почти месяц ходит, и никто ее насиловать ни разу не пытался. Он так до старости за ней проухаживает в ожидании внешнего насилия. Где мы возьмем насильников? Откуда?
– Есть насильники, – глядя мне проницательно в глаза, сообщил Илюха. Настолько проницательно, что я сразу забеспокоился. – Ты назначаешься насильником номер один, а я – насильником номер два.
Что тут скажешь? Это было сильно. И все же мне требовалось время, чтобы новый сценарий обмозговать.
– Ну, в общем-то я могу, конечно, – предположил я. – Но вот в тебе, Б. Б., насильник не очень просматривается, особенно по внешним твоим данным. Не вижу я в тебе насильника, да и другие не увидят. Не вызываешь ты у постороннего наблюдателя чувство опасности, и на лице у тебя совсем про другое написано. Постоянное вожделение к женским прелестям… – я пригляделся, – это есть, это читается легко. Но вот патологическая тяга к физическим методам воздействия… – я еще раз пригляделся, – нет, не видна. И люди могут тебе не поверить. К тому же и по возрасту ты уже, извини, вышел из банальных уличных насильников. А те, кто в молодости грубыми насильниками были, к зрелости в солидных извращенцев обычно эволюционируют. Но извращенцы – это уже совсем другая тема. Так что неправдоподобный из тебя насильник выходит. Не насильник, а одна насмешка!
– Про людей не знаю, но Инфантова девушка запросто в меня поверит, – продолжал настаивать Илюха. – Как мы Инфанта забьем до полусмерти, так она чему угодно поверит. У страха глаза, сам знаешь, как блюдца. Она… как, Инфант, ты говоришь, ее зовут?..
Но Инфант не стал отвечать на вопрос.
– Как это – «меня забьем»? – искренне удивился он. Хотя я, например, сразу догадался.
– Ну вообще-то, стариканыч, – обратился ко мне Б. Бородов, – это твоя стезя. Кто из нас сочинитель? Давай фигачь, разрабатывай детали. Теперь можешь красочно, на полную катушку, не сдерживая мазка.
И я засучил рукава и взялся за дело.
– Значит, так, – взялся я. – Уединенное место, рядом никого, пустынно. Ночной пляж, например. Хотя где тут пляж взять? Нет, лучше лес или парк.
– Сокольники, – подсказал Илюха.
– А хоть бы и они, – согласился я. – Но удаленное от прохожих, глухое место.
– Там, кстати, таких полно, я не раз проверял, – снова встрял Б. Б.
– Итак. – Я сдержался и не обратил внимания на то, что меня постоянно перебивают. Постарался не обратить. – Середина дня, но ближе к вечеру. Небольшая полянка, вокруг нее березки. Бабочки порхают между ромашками, божьи коровки стрекочут, кузнечики с травинки на травинку сигают почем зря, муравьишки пробивают в черноземе новые тропы. В общем, вся эта мелкая лесная тварь, которая обычно кусается и за шиворот лезет… Одним словом, романтика и идиллия в полном масштабе.
