– Ты прав, здесь дело не в любви. Просто хочу быть уверенным, что всё закончится как надо и эта тема больше никогда не всплывёт наружу. Сам понимаешь, что нашему королевству такие потрясения ни к чему.
– Может, я поприсутствую, помогу, если что? Вдруг что-то пойдёт не так? – поинтересовался Лютин.
– Не доверяешь? – усмехнулся Робер. – Не переживай, кто-кто, а ты сразу поймёшь, что всё прошло как надо. Всё, я тебя больше не задерживаю и надеюсь на поддержку.
Он поднялся, подождал, пока придворный маг попрощается и уйдёт, и подошёл обратно к столу.
– Что же мы с тобой будем делать, Светлана? – протянул он, наливая ещё одну рюмку настойки. – Светааа, Свееет… Красиво, чёрт побери! Никогда не слышал у нас такого имени.
Он выпил одним глотком, поставил рюмку, откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза. Перед глазами стоял её образ: такой нежный и решительный одновременно. Что-то в нём было притягательное… Взгляд! Умный, деловой, готовый к борьбе.
– Хорошо, ведьма! – прошептал он, не открывая глаз, и улыбнулся. – Я тебя убью не больно, ты мне понравилась. А может, пока и не убью…
***
Светлана
«Зелёный луг перед избушкой Верды был весь освещён солнцем: каждый цветочек на нём сиял и поворачивался ко мне. А я шла и звала своего Сашеньку-Саймона. Но его нигде не было. До избушки оставалось метров пятьдесят, когда открылась дверь и оттуда вышла Верда, держа за руку сына.
Вот только он не побежал ко мне, как обычно, а спрятался за спину старой ведьмы. Верда ждала, пока я подойду, а потом сказала:
– Света, Света, что же ты натворила. Я ведь тебя предупреждала… – Она покачала головой. – А теперь я тебе не помощница. Ищи защиту от тьмы.
– Это как? – не поняла я, но ответа не последовало.
Ведьма вдруг начала таять, превращаясь в прозрачную дымку, которая вскоре совсем исчезла. Саймон растеряно оглядывался, ища её, а увидев меня, испуганно вытаращил глаза и начал плакать и кричать, чтобы я не подходила к нему. А я тянула к нему руки и уговаривала подойти ко мне.
– Санюш, это же я, твоя мама. Ты что, не узнаёшь меня?
Говорю, а сама вижу, как мои руки превращаются в фиолетовые щупальца и пытаются схватить сына. Он с визгом убежал в дом и закричал, что я не его мама, что его маму зовут Селиния.
Я плачу и ползу по ступеням, преодолевая сопротивление воздуха, хватаясь щупальцами за всё, что только попадается на моём пути, но никак не могу пробиться к сыну.
– Я твоя мама! – ору я, падая у двери без сил. – Я-а-а-а!»
Я проснулась вся в слезах, с гулко колотящимся сердцем, и резко вскочила, ничего не понимая. Потом осмотрелась, вспомнила, что со мной произошло вчера, и подняла голову к маленькому окну в двух метрах надо мной. Из него струился дневной свет, который попадал на решётку камеры напротив моей. Остатки сна как рукой сняло после того, как там, в глубине, я увидела нечто большое и чёрное.
Я немного успокоилась, перевела дыхание и подошла к решётке. Долго пыталась разглядеть хоть что-нибудь, но не смогла. Свет был слишком тусклым.
– Эй, ты кто? – громким шёпотом спросила я. – Ты там живой?
Чёрное пятно немного шевельнулось и опять замерло.
В этот момент лязгнул затвор и со скрипом и гулким грохотом открылась тяжелая стальная дверь. Я инстинктивно отошла от решётки и села на нары. Громкие шаги приближались. Показалась тень, а затем и её хозяин – ректор.
– Ну что, как спалось, Светлана? Мыши не беспокоили? – с улыбкой спросил он. – Ах да! Ты же у нас ведьма, всех разогнала. А я вот пришёл поговорить с тобой, так сказать, по душам.
