Добро пожаловать в Ад, или «Богом забытые души!» - страница 4

Зазвонил сотовый. Это была Оливия, дочь отца Густава. Эдвард взял трубку. На другом конце девушка, с дрожью в голосе сообщила, что сейчас едет к отцу, в больницу и хотела бы встретиться… Эдвард дал газу.

Отец Густав, находился в отдельной палате интенсивной терапии. Приборы показывали, что состояние больного стабильно-удовлетворительное. Хотя он практически сутки не приходил в себя, состояние его было крайне тяжелое. Отец Густав был в коме. Ему вовремя сделали реанимацию, и это спасло его жизнь. Еще в машине скорой помощи отцу Густаву, только с третьего раза запустили сердце. Вчера он был на грани. Это был его первый инфаркт. Сейчас приборы поддерживали жизненно-устойчивое состояние мозга. Дочери сообщили по телефону, что сделали все возможное, и остается только ждать и уповать на Бога!

Отец Густав! Он ни летел сейчас к свету по тоннелю, как это описывают очевидцы. И никто из ворот Рая, не вышел ему навстречу. И даже никакого судилища над ним не было! Думается-рано! Но отец Густав, как не крути, находился сейчас, именно в Аду, или в чистилище… Его душа, – как раз сейчас там пребывала! И это не было местом где пожирает тебя огонь, где плачь, скрежет зубов, отчаяние, душераздирающие крики о пощаде. Нет! Думается… есть определённые места Ада, и они разные! Густав, давайте временно снимем с него все регалии, как раз находился в одном из таких мест. Место было на редкость сырое, чуть туманное, хотя объекты вокруг, имели вполне себе четкие очертания. Он попал в какой-то средневековый город. Домики, в основном двухэтажные, почему-то не имели окон, стояли близко друг к другу и тоже были серые. Он подошел к одной двери, со скрипом открыл ее и на него пахнуло сыростью и этот запах. Запах плесени, как будто ты открыл погреб, которым не пользовались лет десять. И этот запах не сулил ничего хорошего. Наверху послышались какие-то невнятные голоса, а потом шаги вниз по лестнице. Не зная, как реагировать, Густав решил добежать до угла соседнего дома и оттуда посмотреть. Выглядывая он увидел троих детей. Они один за другим вышли на улицу и начали глазеть по сторонам, друг-другу, что-то жестикулируя. Но это были не дети. Присмотревшись, Густав пришел в ужас. Это были человечки, по пояс Густаву. Он смотрел когда-то, «Властелин колец». Был там персонаж, Голлум. Только тот ходил в основном на четвереньках, эти же существа с длинной шеей, реденькими волосами, огромными злыми глазами, с тонкими ручками и ножками, стояли в прямо на ногах в истлевшей одежде. Одна из них, даже вроде женщина, выбежала в каком-то кукольном платьице. Движения этих созданий были какими-то невнятными, замедленными. Чем-то эти человечки напоминали наркоманов, которых Густав видел несколько раз в своей жизни. Один из них, длинными крючковатыми пальцами, поднял с трудом, как показалось Густаву, палку и исподлобья резко посмотрев в сторону преподобного, зло улыбнулся. Густав отпрянул. Страх сковал его волю. На ум пришел стих из писания: «Господи, помилуй! Господи, если я пойду и долиной смертной тени, не убоюсь зла, потому что Ты со мной… Ты приготовил передо мною трапезу в виде врагов моих. Умастил елеем голову мою». С последними словами Густав начал потихоньку выглядывать и о ужас, прямо перед ним стояли эти трое, и впереди, который с палкой с перекошенным лицом, замахивался на него. Густав в последний момент отклонился от удара. Палка ударилась где только что было его лицо об угол дома, разлетелась, и щепка угодила ему в щеку, причинив боль. Рана была незначительная, но из нее выступила капелька крови. У той, которая напоминала отдаленно женщину, заходили ноздри. Она издала звук, напоминающий шипение, а у третьего, как показалось Густаву, глаза закатились и стали еще более безликими. Густав бросился бежать!