4. Картина четвертая, со всех точек зрения и ракурсов роскошная
В этот раз она спряталась в каморке для швабр. После показа Лоле всегда непременно надо было уединиться. Хотя бы на пять минут. Лучше – на десять. А еще лучше - на пятнадцать. Она не могла объяснить это желание логически, разумно. Но оно было - и даже не желание, а, скорее, потребность, на уровне рефлекса, из области того, что не можешь контролировать и чему не способен сопротивляться. У нее уже даже выработалось умение безошибочно находить подходящие укромные уголки.
И сегодня это оказалась каморка для швабр. Лола прижалась спиной к двери и закрыла глаза, хотя там и так было темно. В эти минуты после показа она обычно отпускала разум и в мыслях уносилась куда-то – каждый раз в разные места. В детство. В годы учебы в колледже. В когда-то просмотренные фильмы или когда-то прочитанные книги. В общем, куда-то отсюда и далеко.
Но не сегодня.
Как Гвидо сказал: «Ты не представляешь, что мы придумали»? О, она однозначно не представляла! До каких степеней будет ошарашена. С самого начала. Едва только она увидела синьора Дягилева за кулисами.
Хоть сначала она его просто не узнала. Да что там - сначала Лола просто испугалась! Когда из-за поворота коридора на нее выплыло… нечто. Огромное. В черной мохнатой шкуре на плечах. Там, под шкурой, была распахнутая до пояса и обнажающая могучую волосатую грудь светлая рубаха. Заправлена она была под ремень с большой круглой металлической пряжкой, а ремень этот держал потертые замшевые штаны. Потом взгляд Лолы метнулся наверх, к лицу этого чудовища в шкуре.
Длинные, тоже черные, собранные от лица в конский хвост на макушке волосы. Какие-то демонически изогнутые брови и густо подведенные черным глаза. Только эти глаза – знакомые, яркие, бутылочно-зеленые – позволили Лоле заподозрить в этом монстре Дягилева. И тут из-за его спины выскочил Гвидо.
- Ну как, Лола, ну как тебе это?! Теодор будет в образе Аттилы!
У Лолы пока получилось только закрыть распахнутый от изумления рот.
- Мое почтение, синьора начальница, - пророкотал Дягилев, изогнув в усмешке свои красивые губы. А потом, согнувшись в изящном поклоне, притянул к своим губам руку Лолы и поцеловал. Рядом восхищенно ахнул Ди Мауро. – Ваш покорный раб готов ковать вам сенсацию.
В тот момент Лоле остро захотелось вогнать шпильку в мягкий замшевый сапог. Но уже надо было бежать, решать, подгонять…
***
Спустя несколько часов, стоя в темной каморке и крутя рукой ручку швабры, Лола вынуждена была признать – Дягилев ей выковал такую сенсацию, какую у самой Лолы не всегда получалось сделать. Она видела реакцию публики, видела, как все потрясены - участие Фёдора Дягилева в показе «Лолику» держал до последнего момента в строжайшей тайне. И когда вслед за вереницей изящных моделей на подиум вышел он – публика ахнула. Лола казалось, что она даже услышала этот коллективный потрясенный вздох, когда Дягилев - огромный, в этой своей меховой шкуре на плечах, сверкающий густо подведенными глазами – появился на «языке». В этот момент даже Лола поверила, что явился сам легендарный Бич Божий.
А потом он запел. Не заорал в железное ведро, а именно запел. Запел так, что Лола забыла, как дышать. И не она одна. Ей не верилось, что это могучий поток звуков, который пронесся ураганом над головами публики, а потом заворожил и взял в плен весь зал, способен произвести один человек. И этот человек, как когда-то Аттила, покорил всех, забрал под свою власть. А потом, в самом финале, к нему подошли две модели с тонкими бокалами в руках. И бокалы эти на финальных нотах хрустальным дождем осыпалась из пальцев на подиум. Дягилев в одно движение подхватил обеих девушек на руки и замер.
