Доброе утро, монстр! Хватит ли у тебя смелости вспомнить о своем прошлом? - страница 2

– Интересно… И вправду. Я не встречала ни одну такую. А если и встречала, просто избегала их и не позволяла залезть мне под шкуру.

Мы становились все ближе и ближе к тому, что означает стресс для Лоры. Я попросила ее охарактеризовать мужчин из составленного списка.

– Эти люди никогда не следуют никаким правилам, им абсолютно плевать на отношения с другими людьми, – ответила Лора.

Я предложила составить историю ее жизни до того момента, когда отец попал в список. Услышав это, она закатила глаза. Я стояла на своем, попросив рассказать о самом ярком воспоминании, связанном с отцом. Она тут же поведала про случай – Лоре тогда было четыре года, она каталась на коньках и упала, порезав ногу о лезвие конька. Отец осторожно и нежно поднял ее и отвез в больницу. Когда они были в приемной, медсестра сообщила, что у Лоры очень глубокий порез, но малышка держалась молодцом и не хныкала. Отец обнял дочку и сказал: «Вот это моя девочка. Я очень горжусь ей. Никогда не жалуется и сильная, как лошадь».

В тот день Лора сделала очень важное открытие, которое никогда не забудет: получить любовь можно, если оставаться сильной и не жаловаться. Когда я указала на это, Лора произнесла:

– Каждый любим за что-то.

Очевидно, понятия бескорыстной любви для нее не существует.

На вопрос о матери пациентка лишь сказала, что та умерла, когда девочке было восемь лет. Я попросила Лору описать маму, но она сказала только два слова, которые показались мне странными: «далекая» и «итальянка». Она не могла восстановить в памяти практически ни единого воспоминания. Однако я была настойчива, и Лора раскололась, как один раз мама подарила ей игрушечную плиту на Рождество. Она распаковывала подарок, а мама улыбалась.

Лора не знала, от чего умерла мать, хотя вдавалась в подробности, рассказывая про тот день.

– Утром она была в порядке. Когда младший брат, сестра и я пришли из школы, на столе не стоял обед. Это было странно. Я открыла дверь в родительскую комнату – мама спала. Я потрясла ее и перевернула на бок. На ее лице до сих пор были видны следы от ворса покрывала. Я не позвонила отцу, потому что не знала, где он работает. Поэтому сказала брату и сестре идти обратно в школу и позвонила в службу спасения.

Полиция нашла отца и привезла домой в полицейской машине.

– Они накрыли лицо матери покрывалом, на котором было написано Собственность восточной центральной больницы Торонто. Не знаю, почему я это запомнила. Потом мужчина спустил ее вниз на каталке, и тело матери исчезло.

– Не было поминок или похорон?

– Нет, не думаю. Отец просто ушел, а на ужин никто не приготовил еду.

Лора осознавала, что готовка и работа по дому ложатся на ее плечи. Именно она сообщила младшим брату и сестре о гибели матери. Шестилетняя сестренка плакала, а брат просто спросил, будет ли Лора теперь их мамой. Родители ее матери не приехали на похороны и не помогали внукам.

– Мама никогда не рассказывала про них, но из язвительных комментариев отца я поняла, что они практически отказались от дочери, – объяснила Лора. – Они были истинными итальянцами, ну, знаете, вроде тех, кто живут в Маленькой Италии на Манхэттене[3] и постоянно ходят в черных одеждах, скорбя по кому-то большую часть жизни. Мама была единственной девочкой в семье среди пяти братьев, до десяти лет ей не разрешалось выходить одной из дома. Она оставалась там, готовила и убирала. В магазин выходила только с мамой, никогда не гуляла одна. Каждый день кто-то из братьев провожал ее до школы и обратно.