«Добротолюбие» для мирян - страница 24

• Ни того, кто при смиренном виде и одеянии говорит смиренно, тотчас не предполагай смиренным в сердце; ни того, кто говорит высоко и высокопарно, не вдруг почитан исполненным надмения и гордости, не испытавши их наперед, но от дел их познай их.

• Познай себя самого; и это есть воистину истинное смирение, научающее смиренномудрствовать и сокрушающее сердце и сие самое делати и хранити понуждающее. Если же ты не познал еще себя, то не знаешь и того, что есть смирение, и делания и хранения его еще не коснулся, ибо познание есть конец делания заповедей. Когда кто познает себя, а это требует многого совне охранения, упразднения от дел мирских и строгого испытания совести, – тогда тотчас внезапно приходит в душу и божественное некое паче слова смирение, приносящее сердцу сокрушение и слезы теплого умиления, так что тогда испытывающий его в себе действие почитает себя землею и пеплом, червем, а не человеком, недостойным даже и животной сей жизни, за превосходство сего дара Божия, в коем пребыть сподобившийся исполняется неизреченным некиим опьянением умиления; входит в глубину смирения и, из себя исшедши, ни во что вменяет все внешнее: яства, пития, одеяния тела, как изменившийся добрым изменением десницы Вышняго (Пс. 76, 11).

• Смирение и злострадание (телесные лишения) освобождают человека от всякого греха, потому что смирение отсекает страсти душевные, а злострадание – телесные. Так поступал пророк Давид, как видно из следующей молитвы его к Богу: Виждъ смирение мое и труд мой и остави вся грехи моя (Пс. 24, 18). Научитесь от Меня, глаголет Господь, ибо Я кроток и смирен сердцем (Мф. 11, 29). Кротость предохраняет раздражительность от возмущения, а смирение освобождает ум от надмения и тщеславия.

• Не примеряй себя к слабейшим из людей, а лучше расширяй себя в меру заповеди о любви. Примеряясь к людям, впадешь в пропасть высокомерия; а расширяя себя в меру любви, достигнешь высоты смиренномудрия. Смиренномудрие рождается от чистой молитвы, со слезами и болезнованием, ибо она, призывая всегда на помощь Бога, не попускает безумно полагаться на свою силу и мудрость и превозноситься над другими, – две лютые болезни горделивой страсти.

• Всех сущих в киновии (общежитии) должно видеть святыми и только себя одного почитать грешным и последним, прилагая к сему, что из всех спасаемых ты один осужден будешь на вечные муки в день оный.

• Есть семь разных деланий и расположений, вводящих и руководящих к этому богоданному смирению, кои взаимно входят в состав друг друга и друг от друга происходят: 1) молчание, 2) смиренное о себе думание, 3) смиренное говорение, 4) смиренное одеяние, 5) самоуничижение, 6) сокрушение, 7) последность – иметь себя во всем последним. Молчание с разумом рождает смиренное о себе думание; от смиренного же о себе думания рождаются три вида смирения: смиренное говорение, смиренное ношение бедных одеяний и самоуничижение. Сии же три вида рождают сокрушение, бывающее от попущения искушений и именуемое промыслительным обучением и от бесов смирением. Сокрушение же делом заставляет душу чувствовать себя сущею ниже вся и всех и всех последнейшею, яко всеми превосходимою. Два же сии вида приносят совершенное и богодарное смирение, которое именуется силою и совершенством всех добродетелей, и оно-то Богу приписывает добрые наши дела. Итак, первое из всех руководств к смирению есть молчание; из него рождается смиренное о себе думание, а это рождает три вида смирения. Три эти рождают один – сокрушение; а сокрушение рождает седьмой вид – почитание себя низшим всех, что и называется промыслительным смирением. Это смирение приносит богодарное, совершенное, непритворное, истинное смирение. Промыслительное смирение так приходит: когда человек, будучи оставлен самому себе, побежден бывает, порабощен и возгосподствован всякою страстию и помыслом, тогда, будучи побеждаем духом вражеским и не находя помощи ни от дел, ни от Бога и ни от чего совсем и будучи готов даже впасть в отчаяние, смиряется он во всем, сокрушается, низшим всех себя имеет, последнейшим и рабом всех, худшим даже самих бесов, как тиранству подлежащий и ими побеждаемый. Все это и есть промыслительное смирение, в силу которого от Бога дается второе, высшее, которое есть Божественная сила, вседейственная и всетворная. Его ради видя себя органом Божественной силы, человек ею совершает дивные Божии дела.