Добрый - страница 22

– Ты говоришь, что мы вам войну объявили?

– Объявили?! Да вы напали как последние гургуты. Половина наших земель в крови захлебнулась, пока достойный отпор дать смогли. И вот уже несколько месяцев война идёт. Мы, конечно, пытались понять, в чём дело. Даже парламентёров к вам засылали. Но ни один так и не вернулся. Вот так бы и пристукнула тебя, если бы не шанс всё это закончить. Думаю, что матушка твоя ради любимой доченьки-наследницы пойдёт на это.

– Нету её больше, Мара.

– Кого?

– Матушки. Убили её.

– Давай рассказывай мне сказки. Я сейчас только ушки поразвесистее распушу и буду внимать каждому твоему слову.

– Да пойми ты, дурёха малолетняя, переворот у нас случился.

– Будешь хамить – верну не целую, но дееспособную.

– Помолчи хоть минутку! Переворот, говорю, у нас случился. Родителей убили, меня с братьями закинули в другое измерение. Кто-то сел на трон! Вот только не знаю кто.

– И весь народ в едином порыве им сразу поверил и пошёл войной на самых дружелюбных из соседей. Хлоя, чего ты мне в детстве сказок не рассказывала? Классно получается.

– Да не знаю я, почему поверил! Не было меня здесь! Не бы-ло-о-о.

– Ладно, хватит. Добровольно пойдёшь меняться или силой тащить?

– Куда тащить? Там меня сразу и прихлопнут как мать.

– Могли бы и до этого прихлопнуть, если бы хотели. Чего тянуть-то? Закидывать куда-то, силы на порталы тратить.

– Вот я и хочу разобраться, Мара. И за смерть родителей отомстить.

– Ладно, хватит спорить. Всё равно без толку. Попозже разберёмся. Давай вкусненького в чувства приводить.

– Кого?

– Серёжу твоего. Или как ты там его называла? И где только такую прелесть откапала? Я, пожалуй, его себе оставлю.

– Да там, в другом измерении. Вот тебе и первое подтверждение, что я там была всё это время. У нас ведь таких нет.

– Ага, сейчас, подтверждение… как же. Ну, смоталась в другое измерение, эка невидаль при твоих способностях. Притащила вкусненького за какой-то надобностью. Только теперь он мой. И отдавать я тебе его не собираюсь. Вдруг он тебе для победы над нами нужен.

Приходил я в себя какими-то рывками. Вот вроде и голоса какие-то слышу, и вдруг – провал. Потом снова адское пламя, и опять провал. Очнусь – нет пламени, есть голоса; и снова провал.

И так, казалось, до бесконечности.

Но постепенно окружающая реальность и внутренняя сущность начали приобретать осмысленность.

Голоса, женские – да, точно женские – чего-то там активно спорили, доказывая друг другу. Но мне, если честно было сейчас не до них. Я пытался оценить ущерб, нанесённый мне адским пламенем.

Странно… Даже если я и выжил, искупавшись в этом напалме, то сейчас должен был испытывать адские муки от многочисленных ожогов.

Но мук нет. Не то что адских, а даже простейших.

У меня вроде открыты глаза? Или закрыты? Тьма кромешная, не понятно. А вдруг глаз у меня уже нет? Они просто выгорели дотла.

Но я слышу голоса. Не могу разобрать, чьи они, но слышу.

Может, позвать? Вдруг это не бред воспалённого мозга?

– Эй! Тут есть кто живой?

– Мара, он очнулся! Давай пульсар, он в темноте не видит.

Неяркий свет озарил окружающую действительность, и я отчётливо увидел своды пещеры.

Значит, зрение сохранилось. Уже радует.

– Сейчас, Серёжа, я тебя посажу, – надо мной появилось лицо Хлои.

– Стой! Не трогай! – Мара схватила Хлою за плечо одной рукой, во второй она держала огненный мячик. – Я поила его настойкой, снимающей действия дурень-травы. Ему будет больно.