– Мне нужен провожатый.
Она могла дойти и сама, но надо же было проверить!
Ливрейный слуга выскочил из-за портьеры, поклонился:
– Досточтимая баронесса Арлей?
– Мне нужно в Северное крыло замка. И напомните, пожалуйста, моей сестре о необходимости ужина.
– Обязательно, баронесса! Прошу за мной!
В Северное крыло они прошли всё теми же коридорами. Вот только стонов и хихиканья здесь явно прибавилось. А уже после вестибюля дворца Тиана даже покраснела – в глубокой нише мелькнули голые женские бёдра.
«Интересно, они так готовятся ко сну или только разгоняются?!» – подумала баронесса.
Что характерно, слуга, семенивший впереди, всю дорогу рассуждал о безобидности дворцовых привидений. И Тиане показалось, что слова провожатого относились не к сопящим и стонущим по углам, а именно к идущим мимо. Но предупреждения о появлении посторонних пропадали даром. Про себя баронесса поклялась никогда не заниматься подобным в этих коридорах. Даже по приказу короля!
Прощальный поклон провожатого совпал с поклонами встречающих. Едва Тиана отперла дверь, как повторилось уже виденное у Меганы: комнату заполонили слуги, схлынули, оставив мастериц, восхищающихся фигурой баронессы. Стало совершенно очевидно, что этот ритуал не изменился бы даже в случае пошива платья для обычной коровы.
Два часа с баронессы снимали мерки, вращали, заставляли садиться на банкетку, нагибаться, приседать… При этом мастерицы отдавали приказы помощницам, прикладывали выкройки к спине и груди, шуршали кружевами, лязгали ножницами и трещали каким-то механизмом. Трижды Тиану укололи булавками, правда, с последующими извинениями. Голова ее отказывалась думать, и терпеть всё это помогало лишь то, что таким же пыткам подвергается и сестра. Но Мегана хотя бы стремилась в этот пыточный и безнравственный дворцовый бедлам!
Из разговоров мастериц баронесса поняла, что платьев будет три: для представления королю, повседневное и отдельно – для бала. Когда мучения, казалось, пошли на спад, пришло спасение со стороны, о которой Тиана даже не помышляла. После громоподобного стука огромная хранительница той стороны двери просунула голову в комнату и прорычала, что белошвейку и портниху требует к себе герцогиня Юстин – её дочери жмёт платье в лифе.
– Просим прощения, досточтимая баронесса Арлей! Сами понимаете… А ваши платья будут готовы утром. Непременно!
– Подождите!
Тиана повернулась к комоду и выдвинула верхний ящик. А вот мастерицы занервничали:
– Что-то не так, баронесса?!
– Но платья нужны только через два дня…
Передняя часть шкатулки легко открылась, обнажив три золотых в тайнике. Тиана взяла две монеты, задвинула ящик и повернулась.
– У меня нет мелких монет…
Она вложила в руку портнихи золотой и смущённо улыбнулась:
– Но вы ведь разделите на всех? Правда?
В комнате наступила тишина. Мастерица взвесила монету на ладони и, чуть растягивая слова, произнесла:
– Я слышала эти легенды от слуг, но… Заберите обратно, баронесса! Мы работаем по приказу короля!
– Пусть король и дальше пишет свои приказы. Сколько хочет. – Тиана посмотрела в глаза портнихи и твёрдо добавила: – Не обижайте меня.
Мастерица поклонилась, а монета, словно по волшебству, исчезла за фартуком. Поклонились Тиане и все находившиеся в комнате.
– Спасибо, досточтимая баронесса Арлей!
– И ещё. – Тиана протянула вторую монету. – Вам не трудно будет передать это мастерицам, которые шьют платья моей сестре?
