Я бегом зашла в ванну, быстро закрылась, и услышала свои похороны. Мне казалось, что мама и дочь в соседней комнате, горько плачут, оплакивая меня, и пахло смертью, и ощущением, что привезли похоронные цветы гвоздики.
– Да, меня заживо хоронят! – и слезы выступили на моем лице, они катились и катились, я не могла успокоиться.
– Открой дверь! – начался непрерывный стук в дверь, вошла мама, я стояла в ванне, она начала тереть мне уши.
Говорят, что когда сильно трешь уши, то приводишь человека в чувства, но мне ничего не помогало, страхи властвовали надо мной, от всей чертовщины, и то, что я видела внутренним зрением, то есть в своем мире, тонком мире.
Всю ночь, я читала молитвы, сидя на корточках.
Наутро моя мама, велела одеваться. Куда мы поедем? – увидишь! -я испугалась, пуще прежнего, что она поведет меня к психотерапевту, но стала одеваться.
Приехали в областную больницу с матерью, она крепко держала меня за руку, а я как чувствовала себя маленькой девочкой. Ей, Богу, как будто мне лет пять, и я не соображаю где я, главное мама рядом.
– Дурочка- снегурочка! – звучало в голове, сознание пятилетней девчушки. Я начала резвиться и вести себя, как маленький ребенок. Детская наивность, полное послушание, власть матери над своим единственным чадом, и причем с детства может привести к плачевным результатам, где чувство вины, страхи обидеть, или сказать что- то против, брало вверх.
В больнице ничего толком не сказали, и я, как послушная овечка сдала все анализы.
Не помня себя, и кто я есть, меня мама привела к одной знакомой, жуткая обстановка на кухне, стесняла меня, ее звали Надя, та Надя, которая жила рядом с вокзалом, и оставив меня мама, почему- то ушла. Я быстро соображала, пришло в голову то, что нужно срочно уйти, не находила я себе места, нигде мне не было покоя.
Вылетев на улицу, я побежала, но куда? Вот вопрос, я прибежала к вокзалу. Оказывается Надя вышла за мной, и мы встретились, от нее жутко воняло псиной, я увидела, что в голове пронеслось, что где болезни, там дьявол, а она как раз болела туберкулезом, жуткая псиная вонь, заставляла закрывать нос.
– Господи, почему я ощущаю этот зловонный запах от людей? – молила я у Бога.
Я рванула от Нади, и бегом побежала вдоль железнодорожного полотна, прямиком к церкви, в которой я крестилась еще в 1991 году. Проезжавшие мимо меня тепловозы, сигналили, потому что я бежала по запрещенному пути.
Запыхавшись, я ввалилась в церковь, трясучесть продолжалась, и я упала к большой иконе Николая Чудотворца, икона была до пола, и я спокойно могла припасть к его ногам, прося помощи, я заплакала, я заревела, слезы градом катились по моим щекам.
– Я вся грешная, нет мне прощения! – взахлёб ревела я, и молилась. Все кипело и бурлило у меня внутри.
Я сидела на коленках, и чувствовала себя самой грешной и униженной, на тот момент я не осознавала, что приготовил для меня Бог, который завернул подарок в такой жуткий ужас и перенесенный ад в моей жизни.
Я снова бежала, со всех сил убегала от всех мыслей в голове, образов тьмы. Вдруг чувствую, что все на том же вокзале, кто- то схватил меня за руку, повернувшись, я увидела своего корейца.
– Ты куда бежишь? – неожиданно прозвенело у меня в ушах от его спокойного голоса.
– Я куда глаза глядят! – со всей силой собравшись, и взволнованно отвечала я.
– Нас ждет машина, Женя за рулем, поехали!
