Как быстро, оказывается, можно пройти путь от кипучей ненависти к всеобъемлющей любви, если на твоей стороне будет стоять одна маленькая Рапунцель.
– Конечно, малышка, – киваю я согласно, добывая еще несколько очков в свою копилку, и стараюсь укрепить пока еще шаткие позиции. – Я, действительно, познакомился с Ксюшей только вчера. Но теперь я намерен принимать самое непосредственное участие в ее жизни. Если она, конечно, позволит. Позволишь, котенок?
– Да, папочка.
Подыгрывает мне Ксения, без труда очаровывая публику. И я с облегчением выдыхаю, потому что самое сложное позади.
Осталось только дать пару общих комментариев, пообещать развернутое интервью акуле пера Красовской и сделать несколько фоточек, которыми ближайшую неделю точно будут пестреть развороты всех спортивных, околоспортивных и прочих изданий.
– Ты должен мне мороженое и просмотр в студию театрального искусства, – заявляет Ксюша, когда мы сбегаем от толпы и располагаемся в кафе неподалеку, заказывая обед из трех блюд.
– Чего? – я давлюсь застревающим в легких воздухом, изучая маленькую рэкетиршу.
– Того. Я хочу стать актрисой, когда вырасту, – беспечно пожимает плечами девчушка, я же возвожу глаза к потолку и страдальчески выдыхаю.
– Не нужна тебе никакая студия. Ты и так прекрасно справляешься! – я пытаюсь удержать оборону, но терплю сокрушительное фиаско.
– Ничего не знаю. Мороженое. Студия. И новое платье. Иначе я расскажу журналистам, что ты не пускал меня на порог и советовал пойти к консьержу, чтобы он нашел моих родителей.
Картинно выгибает бровки эта хитрая шантажистка, а сидящий рядом Денис давится хохотом и тянет ей ладонь, чтобы отбить пятюню.
– А дочурка-то у тебя не промах.
Скалится друг счастливо. Я же пропускаю его замечание мимо ушей, с жадностью набрасываюсь на солянку, которую ставит передо мной официантка, и принимаюсь рассуждать, откуда пресса узнала о том, что у меня есть дочь.
– Ден, ты не мог никому случайно проболтаться о Ксюше. Маме, там? Сестре?
– Я ж не дурак, Багров. Исключено. Скорее, это твоя Эвка постаралась.
– Да ну бред. Она десять лет не появлялась в моей жизни. И до сих пор не вышла со мной на связь, – я отбрасываю попахивающую шизофренией версию и цепляюсь за идею, которая с самого утра крутится на подкорке. – Может, это твоя Эмилия слила жареную новость репортерам?
– А ей-то зачем?
– Ну как. Минута славы. Деньги.
На пару секунд Денис задумывается, как будто в моих словах есть доля истины. Отстраненно чешет затылок, пожевывает нижнюю губу и глубокомысленно изрекает.
– Нельзя ничего отметать. Проверю. А пока займемся твоей репутацией. Куда вы там собирались? В торговый центр? Подгоню фотографов. Сделают классные снимки.
Взбодрившийся, Говоров седлает любимого конька и принимается расписывать перспективы на грядущую неделю. Я же кривлюсь, будто съел целиком лимон. Последнее, чего бы мне сейчас хотелось, так это красоваться под прицелами камер и натягивать на лицо фальшивую улыбку.
Боковым зрением я фиксирую, что Ксюша тоже недовольно морщится. Поэтому принимаю решение незамедлительно.
– Сегодня у нас с Рапунцель выходной. Никакой больше публичности. Только я и она. А завтра мы приедем, куда скажешь. Окей?
– Ладно.
Не без досады отпускает нас Ден. И я пользуюсь моментом, закрываю счет и увожу Ксюшу до того, как нечто еще более гениальное придет в светлую голову друга.
