Помотав головой, стараясь делать это незаметно, что в общем-то непросто, я снова на кофе сосредоточилась.
В общем, я поняла, что они разные национальности представляют. Или расы даже. Непонятно, как у них там все устроено…
Сделав глоток капучино, я подумала, что этих двоих можно запросто представить в каких-то немыслимых нарядах… Похожих на что-то среднее между средневековыми камзолами и самыми последними моделями, чуть ли не фантастическими скафандрами даже, только с четкими линиями, а еще какими-то искрящимися и переливающимися. Причем, стоило закрыть глаза, брюнет представлялся в темно-багровом чем-то, а блондин - в чем-то серебристом, что невероятно шло к его белоснежным волосам.
Кирлик, пока я парней разглядывала, пирожное умял, только усы от крема над губой остались, и с дрожью в голосе спросил:
- Мамочка, а тебе тоже, как и Сашке, с этими ехать надо?
При этом голос у «будущего великого воина» предательски дрогнул.
Блондин бросил на меня взгляд, и моргнул пару раз, когда увидел, что я ему кулак исподтишка показываю. Несколько извиняющимся тоном он сообщил Кирюхе:
- Врата в наш мир для госпожи Джун закрыты навсегда. Ведь будучи женой дракона, она снова вышла замуж… за человека.
У мамули глаза как-то странно потухли, а я, несмотря на просиявшую физиономию Кирлика, процедила:
- Ты Виталия Владиленовича не трожь, понял?
Кирюшка, явно воодушевленный моей поддержкой, сурово проговорил:
- И сестру я с вами не отпускаю, понятно? Или будете иметь дело со мной!
К чести этих двоих, смех сдержать они смогли.
7. Глава 7
Блондин с брюнетом обменялись им одним понятным взглядом, затем на Кирлика посмотрели и синхронно вздохнули.
- Скажи, - спросил блондин братишку. - А зачем тебе в Альма-матер, если воинским приемам я тебя прямо сейчас научить могу?
- Я против, - вырвалось у мамочки, но ее слова потонули в громогласном:
- Ур-ра! - от «великого воина».
- Не волнуйся, госпожа, - шепнул блондин мамочке, и та сразу успокоилась, словно знала, что не обманет.
Блондинистый встал, братишке руку протянул, и Кирюшка липкую ладошку в нее доверчиво вложил.
Когда блондин с братишкой скрылись, брюнет, почему-то к мамуле при этом обращаясь, сказал:
- Принцессе следует поторопиться. Вещей с собой брать не стоит. Все равно вещи, в которых она привыкла появляться в увеселительных заведениях по ночам, и днем, - взгляд его скользнул по моим плечам и груди, - не пригодится в Огненном дракарате.
- Что значит, вещей с собой брать не стоит? - возопила внутри меня «Ариэлька».
- Что значит, по ночам в увеселительных заведениях? - нахмурила брови мамуль.
- Один детей обижает, второй - ябеда, - буркнула я под нос. - Мамочка, да не слушай ты его! Ты лучше скажи, правда все это? И что тебе обратно хода нет?
- Да, Ташечка, правда, - ответила мамочка. - Выходя замуж за Виталика, я навсегда закрыла для себя врата. Думала, что для нас обеих…
Голос мамочки дрогнул.
- А что, если и для меня эти самые врата закрылись? - подумала я вслух.
Брюнет посмотрел на меня впервые, не мазнув взглядом, а пристально, глаза в глаза.
- Я настраивался на тебя, принцесса Таши Кинриу, - сказал он. - Подозреваю, что Ичиро Исами тоже. Это значит только одно.
- И что же это значит? - перебила я брюнета.
- Что для тебя врата в родной мир открыты, - сказал он.
А у мамочки при этих словах подбородок дрогнул.
- Мама! - позвала ее. - Ты для этого для Виталия Владиленовича замуж вышла? Чтобы нас обеих защитить?
