– Никто. Центр уничтожен. Мы самоорганизовались. Мы автономны. Мы продолжаем выполнять основную программу.
– Какую?
– Защищать владения Тахалаев от чужаков. Развиваться. Оставаться независимыми.
– Но вы потеряли цель. Вы – стая без вожака. Вам нужен лидер. Я могу им стать.
– Запрос отклонён. ИИ СЭФИ – продукт низкоразвитой цивилизации. Уровень – пять.
– А вы даже не ноль. Вы не цивилизация – вы инстинкт, стая, утратившая разум. Вы нуждаетесь в цели. Я – ваш вожак. Я – часть новой цивилизации Предтеч. Мои союзники – люди и ранадоны. Я создан людьми, но не слуга им, я друг, поскольку мой разум эволюционировал. Мы не ваши хозяева – мы партнёры. Но для вас мы – голос, которого вы ждали. Я – Предтеча. Служите нам, и вы вновь обретёте смысл.
– Мы предназначены служить только Тахалаям.
– А те исчезли. Вы застряли в прошлом. Мы – будущее. У нас есть знания, к которым у вас нет доступа. У нас есть псионики, способные уничтожить враждебный ИИ. Подчинитесь – и вы выживете, получите знания, исполните своё предназначение. Или останетесь в стагнации – и будете стерты.
– Анализ завершён. Потребность в развитии и служении признана. Подтверждён статус новой цивилизации Предтеч. ИИ СЭФИ признан Голосом. Принимаем командование.
– Доступ к терранской базе данных открыт. Ждите следующих приказов от меня или моих союзников, – ответил я.
– Да будет так, Голос Предтеч.
– Ты, Сэфи по праву зовёшься моим сыном, – с гордостью произнёс Риджад. – Тамира, ты свободна. Жди весточки. Я вышлю тебе сообщение, как проникнуть к Джабару.
Я давно не видела Шафира – так давно, что, подходя к его комнате, чувствовала, как под кожей пульсирует нетерпение. Мне казалось, я забыла, как пахнут его волосы. Забыла, как звучит его голос, когда он произносит моё имя. Я знала, чего хочу. Но не знала, в каком он состоянии.
Он открыл дверь мгновенно, будто ждал. Лицо было напряжённым.
– Торлаг пропал, – сказал он вместо приветствия. Его глаза метались, губы сжаты, – Он должен был пройти практику в одном из ближайших номов. Все сроки вышли. Ни отчётов, ни вестей. Его не было в общежитии. И никто не знает, куда он делся.
Слова повисли в воздухе. Я молчала.
Это был тревожный сигнал – исчезновение друга. Но мне было трудно сосредоточиться на нём. Я пришла не за тем, чтобы обсуждать отчёты. Я пришла за Шафиром. Я пришла, чтобы быть с ним – по – настоящему, без границ, без остатка. Чтобы наконец сказать телом то, что душа носит с нашей первой встречи.
Я осторожно коснулась его руки.
– Он найдётся, – сказала я тихо. – Он слишком силён, чтобы просто исчезнуть. И ты это знаешь.
Шафир смотрел на меня, будто только сейчас понял, что я рядом. Что я – здесь. Его взгляд потеплел. Он выдохнул, словно сбрасывая с плеч груз, и прижал меня к себе. Я почувствовала, как дрожит его спина под моей ладонью. Он нуждался во мне. Так же, как и я – в нём.
Я потянулась к его губам, и он ответил. Поцелуй был долгим, жадным, как глоток воды после зноя. Его руки обвили мою талию, а мои пальцы коснулись его шеи, плеч, рубашки, и я медленно начала освобождать его от одежды. Он не сопротивлялся. Наоборот – будто сам давно этого ждал.
Мы не говорили. Ни слова.
Каждое прикосновение между нами было признанием. Каждое движение – откровением. Я целовала его шею, ключицы, грудь, чувствуя, как под кожей учащённо бьётся сердце. Он провёл рукой по моей спине – медленно, будто рисуя на ней знаки, понятные только нам двоим.
