По ушам Евгения, словно трактором проехали. Может, Косминов играл очень хорошо. Но для человека, привыкшего к тихой и не такой резкой мелодии, это было трудно воспринять. Он честно пытался сыграть что-то вместе с новобранцем, но плодов это не принесло. Терпение находилось на грани. Василенко отставил гитару и уже собирался вежливо сказать, чтобы настойчивый боец шёл куда-нибудь подальше, но Косминов опередил его:
– Слушай, – задумчиво произнёс он. – Ты не фальшивишь? У тебя как-то криво выходит.
А вот это был удар ниже пояса. О вежливости уже и речи не шло. Тут даже цензурных выражений и в голове не осталось. Мало того, что тот молокосос ему мешал, так он ещё и умничает! Терпение кончилось. Евгений встал и грозно посмотрел на Косминова:
– Знаешь, что?!
* * *
Дроздов, Липтенко, Летаев и Фокин стояли неподалёку и курили папиросы.
– А я думал, что ты, Егор не дымишь, – улыбнулся Дроздов. – Ты же у нас порядочный такой.
– С вами не только курить, но и пить начнёшь, – перелистнул страницу «ПРАВДЫ» тот.
Бойцы усмехнулись.
– Ну уж извиняй, – стряхнул пепел с папиросы Николай. – Какие есть.
Тут к Матвею Липтенко сзади подбежала Пуля. Она схватила зубами бойца за телогрейку и встала на задние лапы. Солдат подпрыгнул от неожиданности:
– Ай! Ты что делаешь? – обернулся он и отцепил игривую собаку от себя.
– Если здесь Пуля, значит, где-то и её хозяйка, – подошёл к животному Фокин. Он почесал у неё за длинными мокрыми от снега ушами. Собака от удовольствия закрыла глаза и высунула язык. Хвост беспорядочно завилял. Солдат поднял голову и увидел спешащую к ним девочку. – А вот и наш боец.
Катя подбежала к ним и остановилась, чтобы перевести дух. На её щеках горел румянец, из-под шапки выбились волосы и прилипли к лицу. Опять она куда-то носилась. Видимо, в окопах помогала. Девочка подняла взгляд на своего четвероногого друга, которого гладил Егор:
– Она уже с вами играется? – спросила она и, улыбнувшись, кивнула на Липтенко.
– Она не играется, а кусается! – пожаловался тот в ответ.
Тут Пуля подняла свои уши и повернулась к Матвею. Она, понимая, что речь идёт о ней, снова прыгнула на него с радостным лаем. Солдат от неожиданности не удержался и упал на снег. Завязалась борьба. Пуля – собака с характером. Она никому не даст себя побороть. Поэтому животное прыгало на Липтенко снова и снова, не давая ему никаких шансов. Игра есть игра. И Пуля должна в ней победить.
– Не горячись, Лунатик, – шутил Летаев. – Она же всё-таки женщина. Они всегда наповал сражают! Любя она!
– Да не нужна мне такая любовь! – отбивался от животного Липтенко.
Катя долго смотреть на это дело не стала. Матвею уже было не до смеха, нужно было спасать товарища. Она взяла собаку за ошейник и отвела в сторону. Пуля послушно отошла. Только в одном случае великий четвероногий воин сдавал позиции: когда сзади подходила любимая хозяйка и давала понять, что игра окончена. Собака не хотела ничего заканчивать, но приходилось слушаться. Но она вышла победителем: соперник был весь в слюнях. Катя погладила животное по лохматой голове и повернулась к Липтенко:
– Извини, – виновато сказала она. – В следующий раз такого не будет.
– Да ладно, – смягчился Матвей, отряхиваясь от снега и вытирая рукавом лицо.
Тут их разговор прервали громкие голоса бойцов. Все с непониманием повернулись в сторону шума. Неподалёку от них разгоралась ссора между Комсиновым и Василенко. Выглядело это очень смешно и странно одновременно. Евгений – неконфликтный человек. Он, как и Фокин, был спокоен и скромен. На памяти солдат он злился только на немцев и всё. Что же могло такого произойти? Как новобранец, толком не знавший Женю, разозлил его? Видно, музыкант знает за что задеть музыканта. Смешным было то, что он был ниже Василенко по росту и сейчас выглядел как мальчишка, который решил поспорить со взрослым крепким мужиком. Ну, если так разобраться, Косминов на самом деле и был ещё молодым пареньком, который пока очень многое не знал в этой трудной военной жизни. Но сути это не меняло. Василенко был зол:
