– Я, кажись, видела такую девицу, как ты говоришь, княже, – напрямую княжной женщина её не назвала, но и так понятно, что догадалась, кого князь ищет. – Нынче рано утром, ещё пусто почти здесь было.
Он обернулся.
– Куда ушла? – рявкнул, но смолк, успокаиваясь. Грубостью ничему не поможешь. – Скажи, прошу. Отблагодарю щедро.
– Да не надо мне благодарности, – пожала плечами грузная женщина, которой голос её никак не подходил. Ещё не старуха, крепкая, румяная. И что важным самым казалось: глаза её и впрямь были внимательными, острыми. Такая кого угодно заприметит. – Говорила она со старшим шайки этой, что третьего дня здесь свои струги поставил. Да тот её прогнал. Куда она после подевалась, не ведаю. Да говорила ещё после с купчиком одним. Ладейко Воитичем. Он далёко собирался. До Белого Дола, а там дальше на запад по Воланскому пути.
– Давно отплыл? – Владивой невольно оглянулся, не надеясь, конечно, что лодья того купца ещё стоит у берега.
Ладейко – он помнил – лишь второй год как в Волоцк заезжал. Непременно приходил к нему и на прямом пути, и на обратном, дары небольшие приносил: то нож какой диковинный с рукоятью костяной резной. То отрез ткани богатой – княгине на верхницу. Да только вот, похоже, Беляны в лицо не знал, раз согласился её увезть. Молодой ещё, не так давно в Волоцк тропку протоптал. Каждую весну появлялись в городе и те, кто держит путь по Волани уже много лет. Но и те приходят, кто только нынче решил удачи пытать в торговле, потому как дорога эта речная всё больших к себе влекла, всё чаще толкались корабли на пристани, и прошлой осенью пришлось даже расчищать берег чуть дальше от стен, чтобы всем могло найтись место. А в посаде появился ещё один гостиный двор. И уж как злился оттого хозяин самого первого двора – воевода Вихрат. Тревожился за дело своё, в котором больше заправляла всё ж его жена, бойкая, маленькая, словно белка, Жива. Но и он понимал, что всем места у них не хватает. Потому с другим двором, что открыл сам недавний купец Звуйко, они скоро пришли к согласию.
– Так давно уж уплыл, княже, – вздохнула женщина. – И след простыл. А поплыла с ним девица-то или нет, то я и вовсе не видела толком. Но он, кажись, согласился. Везти-то её.
Владивой покивал, поглядывая на гридей, что рядом с ним стояли и слушали во все уши. Неровен час, им придётся в путь отправляться, перехватывать где по дороге Беляну и возвращать, неразумную, домой.
– А скажи ещё. Девица-то одна была, или двое?
Торговка удивилась даже. Вздёрнула брови, размышляя.
– Да одна, княже. Других я и не видела. После-то людно стало, как все проснулись после гуляний…
– А предводитель той ватаги, что тут отиралась несколько дней, – перебил её Владивой, – он больше ни с кем не говорил?
– Да разве ж я за ним смотрела, княже? – слегка обиделась женщина. – Нас не трогали они, так и ладно. Раз без злой мысли в голове приплыли – лодью свою починить – то и нам сторожиться от них чего? И смотреть за ними.
– Верно всё говоришь, – пришлось согласиться.
Владивой покивал, поднял руку, останавливая другой рассказ говорливой бабы, которая уж и рот приоткрыла, чтобы продолжить. Уже почуяла волю болтать обо всём, что ни попадя – а время-то уходит. И с каждым мигом Беляна всё дальше от Волоцка. Как, впрочем, и Гроза, которая – теперь можно быть уверенным – уплыла вместе с Рарогом, урони Перун молнию ему на голову.
