– Там волчонок был, – всхлипывала Леля, размазывая слезы по личику. – Поиграть звал.
– Тебе что говорили? – налетала на нее Марьяна, прижимая к груди малолетнего сына, заходившегося истошным криком.
Ялика окинула женщину оценивающим взглядом.
Невысокая Марьяна производила впечатление властного и требовательного человека. Несмотря на некоторую угловатость, лицо женщины могло быть довольно приятным, если бы не презрительный взгляд серо-стальных глаз, более всего походивших на бездонные омуты, от которых веяло отстраненностью и холодом.
– Почто ты окно отворила? – резкий визгливый голос женщины заставил Ялику вздрогнуть.
– Тихо, Марьяна, – попытался утихомирить жену Велимир.
– А ты не встревай! – взъярилась та. – Не твоя она дочь! Из-за тебя все это!
Ялика, поморщившись, вздохнула. Визгливые упреки женщины показались ей несправедливыми, и были неприятны.
– Есть средство, – тихо произнесла она. – Велимир, нужна будет твоя кровь.
Сглотнув, мужчина кивнул, соглашаясь.
– Скоро упырь вернется, – продолжила ведунья. – Поторопиться надобно.
Приготовление зелья не заняло много времени. Благо, что почти все требуемое уже имелось в походной котомке, заранее собранной заботливой Ягой перед тем, как отправить воспитанницу самостоятельно разбираться с напастью, свалившейся на деревню.
Ялика ссыпала в принесенную ворчащей Марьяной чашу толченный змеевик-камень, добавила серебряной пыли и щепотку соли.
Велимир внимательно слушал ее бормотание.
– Змеевик – основа, чтобы все связать воедино, соль и серебро, чтобы разрушить плоть, – по памяти повторяла наставления Яги молодая ведунья. – Мертвая вода, чтобы привязать дух к миру мертвых.
Она достала из котомки прозрачный бутылек, в котором плескалась черная маслянистая жидкость, и вылила ее в чашу.
– Теперь твой черед, – обратилась она к затаившему дыхание мужчине.
– Много нужно? – деловито осведомился Велимир.
– Нет, – коротко ответила Ялика.
Мужчина задумался, а потом отрывисто полоснул ножом по левой ладони.
Темная кровь тягуче закапала в подставленную чашу из сжатого кулака.
– И капля моей, – прошептала ведунья. – Чтобы чары меня слушались, – пояснила она, заметив удивленный взгляд Велимира, и проколола себе указательный палец.
Получившееся зелье зашипело и задымилось.
– Готово! – удовлетворившись полученным результатом, заявила ведунья. – Теперь идем. Нужно упыря выманить.
Мужчина направился к двери. Взяв чашу двумя руками, Ялика последовала за ним.
Шедший впереди Велимир сделал шаг за порог.
И отлетел куда-то в сторону, снесенный могучим ударом.
Ялика, стараясь не расплескать зелье, кинулась наружу.
Упырь навис над поверженным Велимиром, занося руку для смертельного удара.
Подбежав к чудовищу, Ялика выплеснула содержимое чаши прямо ему в морду.
– Сгинь туда, откуда пришел! – выкрикнула она, на всякий случай предусмотрительно отступив на шаг назад.
Упырь завыл, беспорядочно размахивая руками в тщетных попытках стряхнуть с себя зелье.
Запахло паленой плотью.
Оттолкнув ведунью, ревущее от нестерпимой боли чудовище рванулось куда-то вбок и, оставив поверженного Велимира беспомощно лежать на земле, скрылось в ночном сумраке.
Не удержавшись на ногах, Ялика от полученного тычка завалилась назад и, приложившись головой о тесаные бревна избы, осела на землю безвольной куклой, теряя сознание.
«Так не должно быть!» – успела подумать она, прежде чем окунуться во тьму беспамятства.
