Я вижу пламя в её серых глазах. Искру злобы, недоверия.
Эмоции! Те самые, которые раньше я видел.
Я думал, она заледенела. Стала глыбой льда, которая так и будет смотреть сквозь меня. А тут… Я готов начать улыбаться. Что и делаю.
Дверь за моей спиной хлопает, и я прохожу вглубь, останавливаясь возле этих двоих. Моё внимание привлекает маленькая крошка, к которой невообразимо притягивает.
Моя ладонь сама подаётся вперёд, желая дотронуться до неё. Её крохотные пальчики в ответ касаются моих. Она их не сжимает, просто трогает.
— Такая общительная.
— Да, — улыбается мужик, смотря на девочку. Во взгляде читается любовь.
Бесит.
— Она умничка. Контактная. Хотя порой не от мира сего. Сидит себе спокойно, думает о своём, ни на кого внимания не обращает.
— Интересно, — говорю честно. Ловлю взгляд её серых глаз на себе. — На маму похожа.
— Да-а-а, копия мамули, — довольно шепчет он и вдруг целует её в щечку. — Надеюсь, вырастет не такой упрямой.
Упрямства ей не занимать — это верно.
— Может, в вас пойдёт, — поддерживаю диалог и почти цежу эти слова. — В папу.
Он неловко улыбается.
— Жаль, но не в меня. Я не папа.
26. Глава 26
Глава 26
Настя
Лечу в конец коридора, в туалет. Там быстро снимаю с себя кофту, надеваю футболку и спешно возвращаюсь обратно. Откуда-то появляется неописуемая тревога.
Я боюсь оставлять Гордея с дочкой в одной комнате.
Мой параноик в голове сидит и кричит, что, узнав о ней, он её отберёт. Даже не ворвётся в нашу жизнь, засев в ней прочно и надёжно, а именно заберёт. Как месть. Наказание.
У него ведь есть деньги, власть. Он с лёгкостью это сделает!
Пытаюсь прийти в себя и не впадать в панику. У меня тоже есть влиятельный брат!
И это никак не успокаивает меня…
Порог кабинета буквально перепрыгиваю. Атмосфера, как и предполагалось, натянутая. Волков оборачивается, режет меня взглядом. Да таким, словно снимает с меня скальп.
— Извините за ожидание. Так о каком штрафе вы говорили? — облизываю сухие губы. Не нравится мне всё это…
— Ува-а-а, — лепечет моё солнышко и всё тянется к Гордею ладошками. Хочет к нему на ручки. Но не потому, что он особенный. Моя доченька общительная и выстраивает контакт почти со всеми незнакомыми людьми. Но я не хочу, чтобы она привязывалась к нему!
— Поговорим наедине, — говорит так зло и холодно одновременно, что по спине бегут мурашки. Его челюсти сжаты, на скулах выделяются желваки, и я напрягаюсь ещё сильнее.
О чём они здесь говорили, что он так сильно изменился в лице? Только до этого он смотрел на меня с превосходством, так и демонстрируя, что обыграл меня. А теперь…
Меня будто размазывают в лепёшку.
— А здесь?..
— Думаю, вашему жениху не будут интересны подробности нашего прошлого сотрудничества.
Последние два слова он выделяет особой интонацией. С подтекстом…
Он что, хочет рассказать, что мы — бывшие?
Сглатываю. Смотрю на Сонечку, уже начинающую терять запал от того, что дядя не обращает на неё никакого внимания.
Обхватываю себя руками.
— Ладно, давайте выйдем в коридор, поговорим. Коль, посидишь тут с кнопкой? Мы пока переговорим.
Коля кивает, встаёт со стула и идёт к окну, показывая Сонечке снег за стеклом.
Первым из кабинета выходит Гордей. Я еле поспеваю за ним. Летит, как ненормальный, пока я с трудом перебираю ногами.
— Куда ты несёшься? — не выдерживаю, когда он заворачивает за угол.
Идёт на улицу? Зачем? Я не пойду, я не взяла куртк…
