Интересно… Он всё тот же? Или поменялся?
У неё ведь другой мужчина, и она полностью пропахла им.
Ставлю стакан на стол.
Снова вопрос в голове — ехать или нет? Делать хуже себе или нет?
Ответ уже есть, но собираюсь с мыслями.
Невольно заглядываю в её кошелёк ещё раз.
Усмехаюсь от самого себя.
Докатился. Роюсь в чужих вещах. Но всё из-за фотографии, торчащий уголок которой увидел до этого. Интерес сильнее.
Хватаю за краешек, вытягиваю.
Небольшого размера фотография. А на ней Настенька и её ребёнок. Малышка совсем маленькая, может, месяц или два. Обе счастливые, улыбаются в камеру. Кто-то их фотографировал на фоне родильного дома.
Отец малышки?..
Невольно улыбаюсь, веду большим пальцем по русым волосам.
И тут же чуть не сжимаю от злости пальцы.
Снова веду себя, как гребаный пацан.
— Гордей! — разлетается по всему первому этажу. По плитке слышится стук каблуков, и я снова злюсь. Что за американская манера — ходить по дому в обуви?
Убираю фото в задний карман брюк. Машинально.
Потом верну.
— Ты поступаешь со мной нечестно!
Игнорирую её истеричный тон.
Катя… Что с неё взять?
— Почему меня лишили прав? Ты с ними не поговорил?
Улыбаюсь.
Хочется выпить, но понимаю, что, если сделаю это — к Насте не поеду.
— Я тебе больше скажу, — усмехаюсь, поворачиваясь к жене на барном стуле. — Я сам сказал у тебя их забрать.
Округляет свои огромные зелёные глаза.
— В смысле?
— В прямом. Мне надоело заглаживать твои косяки. Ладно первые два раза. Врезалась в столб по неопытности — бывает. В чью-то жопу — тоже. Но сбить человека… Это всё.
— Я думала, что успею затормозить! — кидает недовольно сумку на диван. — А тут телефон упал с держалки. Я потянулась, нажала на тормоз… Кто же знал, что у этой машины такой тормозной путь длинный!
Конечно, машина виновата, а она — нет.
— И как мне теперь? Как ездить? У меня ведь… Бизнесом надо заниматься. То сюда, то туда. Мне машина нужна.
Я встаю со стула, беру кошелёк Покровской и иду навстречу жене.
Какая она всё-таки бывает тупенькая.
— Такси, — выпаливаю рядом с её щекой, улыбаясь. — Думаю, моих денег тебе хватит на такси.
Прохожу мимо. Настроение немного идёт вверх — решил ехать к Насте. Гляну, как она живёт. А потом просто отпущу, чтобы не портить девочке жизнь.
— Опять ты меня попрекаешь своими деньгами, — выплёвывает Катя мне прямо в спину. Молча дохожу до коридора, хватаю свою куртку. — Может, хватит, а? Хватит относиться ко мне, как к какой-то приживалке и содержанке. Может, стоит начать, как к человеку? Или я перестала им быть, как только потеряла твоего сына, а?
Гнев вспыхивает моментально.
Катя знает, на что давить. Как заставить меня беситься.
— Между прочим, из-за твоей малолетки, к которой ты...
— Заткнись, — поворачиваюсь к ней и кидаю неосознанно. Выходит так грубо и громко, что Катя делает шаг назад. — Ещё раз услышу подобное — я не посмотрю на то, что ты моя жена.
Больше не выслушиваю её претензии. Накидываю куртку, выхожу на улицу и спешу к машине.
Хруст снега под ногами поддевает ещё сильнее. Любой лишний звук вызывает приступ агрессии.
С женой у нас нет большой любви. Никакой нет.
Хотя в прошлом оставил Настю только из-за неё.
Я спал с ней до появления в моей жизни Покровской. А потом увидел эту жизнерадостную непоседу в здании из ресторанного дворика, поющую весёлые песни. У меня была вечерняя бизнес-встреча, а она… праздновала день рождения подруги.
