Полина Воронцова
- Маша, ты можешь уже выбрать то, что тебе конкретно нравится?
Дочка битый час примеряет джинсовые тряпки в магазине Levi’s.
- Сколько это стоит? – мучает меня вопросами, тычет в очередную дорогую курточку из легкого денима.
- Ну, какая разница? Бери всё, что душе угодно, только поскорее! Опаздываем в детский дом. Утренник начнется через два часа, а до этого еще надо раздать подарки поименно каждому ребенку.
Машка куксит губки, выбирает джинсовую куртку и желтую юбку.
- Слава Богу! – выдыхаю я, беру вещи, бегу на кассу. Уже сто раз пожалела, что взяла с собой дочь в торговый центр, надо было купить подарки подопечным без нее.
- Побежали! - ловлю дочь за руку, несусь на выход, где нас уже ждет водитель Васи.
- А в кафе?
- С детьми поешь! После утренника будут угощения. Или ты теперь только с барского стола ешь? – ухмыляюсь, глядя на недовольную физиономию дочери.
Так-то я благодарна ей, она единственная из трех детей поддержала мою идею навещать деток, оставшихся без родителей.
Я так остро чувствую свою вину за то, что Вита росла в детском доме, за то, что стала хакером, угодила в тюрьму. Ощущение, будто я собственноручно столкнула ее в эту пропасть. Хотя, если рассуждать здраво, то я виновна лишь в том, что мне повезло больше. Меня взяли в благополучную семью, где я выросла из подкидыша в прекрасную розу. Немного колючую, шипованную, но все же, в розу с чудными лепестками.
Когда я помогаю подшефной группе шестилеток, на душе становится легче, светлее, и я на время прощаю себя за везение и удачу, подаренную мне, а не Вите.
Подъезжаем к детскому дому на десять минут позже, чем было запланировано. Выгружаемся. Подзываем охранника.
- Игрушки для группы Сони Мармеладовой в багажнике. Отнесите, пожалуйста, на второй этаж.
- Хорошо, - рослый охранник кивает, забирает две огромные коробки, уходит.
- Маша, за мной! - Командую дочери.
Забегаем в милое отремонтированное двухэтажное здание, выкрашенное в розовый цвет. Из актового зала разлетаются звуки приятной мелодии, ноты оседают на душе приятными ощущениями, разливаются теплом. А нежный голосок девчонки душит меня, вызывая желание всплакнуть.
Пробираемся в зал, садимся поближе к сцене, рядом с воспитательницей Сонечкой.
Симпатичная блондинка на сцене перестает петь, раскланивается, уходит.
На сцену забирается забавная девчушка с тремя странными загогулинами на блондинистой головке. На малышке короткая тонкая истрепанная юбчонка из ткани деним, желтая футболка, на маленьких ножках желтые гольфы, и нелепые оранжевые сандалии.
- Руслана Алёшкина, - представляется девочка звонким голоском, и разглядывает огромными испуганными карими глазищами огромный зал, заполненный людьми.
Бедный ребенок!
Видно, что любительница ярких тряпочек жутко теряется. Резко разворачивается, пытаясь сбежать со сцены.
- Руся! Давай, ты сможешь! – несколько пацанчиков в зале начинают хлопать девчушке. Она останавливается в одном шаге от лестницы, замирает в нерешительности.
