Дочери Темперанс Хоббс - страница 6

В целом, постыдный уход Стивена никого не удивил. Среди преподавателей исторического факультета Гарварда таких юнцов не числилось аж с 1950-х годов. В Гарвард приглашали «суперзвезд» из равных по статусу учебных заведений. То есть лучших из лучших. И Маркус Хейден – наглядный тому пример. Однако Зази была не в курсе таких тонкостей.

Как-то ноябрьским вечером Конни сидела в своем кабинете Северо-Восточного университета перед стопкой из ста пятидесяти «голубых тетрадей» с ответами на внутрисеместровый тест, посвященный 1580–1860 годам. Прошло уже две недели, а профессор все никак не могла огласить студентам выпускного курса результаты. Конни потягивала уже четвертую кружку с кофе, постукивая карандашом по лбу, как вдруг зазвонил телефон.

Это была Джанин Сильва.

– Она подавлена… – Мягкий тон Джанин напомнил Конни о ее личной потере.

Она тогда только начинала работать над диссертацией, и на выручку пришла именно Джанин. На заднем плане отчетливо слышались всхлипы и рыдания.

– Неужели Стивен не может подождать до ее экзамена? – возмутилась Конни.

Поднялся ветер, и сухие листья на клене задребезжали по окну, как расшатанные зубы.

– Он уже уплыл.

– И его некому подменить? Никого из религиоведения?

Конни потерла лоб и зажала бровь большим и указательным пальцами.

– Я не прошу вас становиться ее научным руководителем, – отметила Джанин.

Подоконный радиатор ожил и заурчал. Джанин не стала добавлять: «Как в свое время поступила ради вас я».

– Лишь третьим рецензентом. Максимум вторым.

– А как насчет Томаса? Он же сейчас читает лекции? Нельзя поручить ему и это?

Томас Резерфорд был диссертантом Конни. Сейчас он работал в Гарварде на ставке постдока. Томас всегда был и оставался долговязым, бледнолицым молодым человеком, отличавшимся особым усердием и тягой к знаниям. Конни периодически виделась с ним во время обеденного перерыва.

– Вы же знаете, это мало поможет ей в последующем трудоустройстве, – возразила Джанин. – Девушке нужны профессорские рекомендации.

– Но… – Конни взяла карандаш и вдавила в него ноготь большого пальца, оставив на дереве серповидный отпечаток.

Она не могла сказать Джанин, что в этом году у нее дел невпроворот. Сейчас ее основной целью являлось заключение постоянного контракта с университетом. У Конни были свои аспиранты, и она занималась кураторством вдвое больше коллеги (конечно же, мужчины) с таким же стажем. Еще предстояло закончить книгу. Ко всему прочему у Конни имелась и личная жизнь (ха-ха). Она не могла позволить себе взять под крыло осиротевшую аспирантку из другого учебного заведения. Это бы ничем не помогло последней, а лишь украло бы драгоценное время.

Всхлипывания на другом конце провода стали громче, и Джанин, прикрыв ладонью трубку, произнесла:

– Возьмите, дорогая.

Вероятно, в этот момент профессор Сильва передала Зази пачку салфеток. Один из первых уроков для начинающего преподавателя: салфетки следует всегда держать под рукой. Они пригодятся, когда грянет череда умирающих бабушек, рушащих карьеры четверок с плюсами и припертых к стенке плагиаторов, ощутивших внезапный приступ раскаяния.

Конни в отчаянии опустила лоб на столешницу и уставилась на свою клетчатую юбку. Чуть выше колена моль проделала в ней крошечную дырочку.

– Ладно, – выдавила наконец она.

– Превосходно, – ответила Джанин. – Я передам это Эсперансе. И то, что вы будете ее оппонентом на аспирантской исторической конференции.