Сойка приняла позу победителя. Её осанка преобразилась, голова приподнялась. С гордым видом она взлетела на ветку, к которой были привязаны качели. Через некоторое время верёвочные качели полетели вниз, прямо в пруд, который находился как раз под тем самым деревом раздора.
– Ну, вот! – сказала она и взлетела на свою ветку.
Увидев тонущую верёвку, бельчата бросились к берегу, пытаясь выудить её из воды, но верёвка, намокнув, плавно опустилась на дно. В отчаянии Белочка заплакала, а Бельчонок бросился было за Сойкой, угрожая кулачком, но Белочка его удержала.
– Да ладно тебе! Смирись… – вытирая глаза, сказала она. – Уже ничего не исправишь!
– Смирись?! – завопил Бельчонок. – Смириться с самодурством этой старой Сойки? Это ты всю жизнь живёшь по её рецептам, а я этого терпеть не собираюсь!
– Ну, что ты распалился… – всё ещё шмыгая и утирая носик, начала говорить Белочка. – Ничего же страшного не произошло…
– Ничего страшного?! – вскипел Бельчонок. – Ничего страшного? Я, может, полжизни искал эту верёвку!
– Ведь это только качели… – пыталась успокоить друга Белочка.
– Всё утро я мечтал увидеть твои счастливые глаза, когда ты будешь кататься на этих качелях! – распалялся Бельчонок. – Всё! Конец мечте!
– Ничего страшного, всё наладится… – пыталась исправить ситуацию Белочка.
– Моей мечте – конец! И это ты называешь «ничего страшного»?!! – побагровев, передразнил Бельчонок Белочку.
Он решительно повернулся.
– Пойдём! – размахивая лапами, резко произнёс Бельчонок.
Белочка растерянно развела лапки и шмыгнула носом.
– Хотя, – повернув голову через плечо, с иронией произнёс Бельчонок, – можешь оставаться, если тебе так нравится!
Бельчонок ловко вспрыгнул на ветку берёзы.
– Ну, подожди… – крикнула вслед ему Белочка, пытаясь остановить друга.
Бельчонок, не оглядываясь, скрылся в зелёном просторе. Белочка сразу сникла. Она прижалась к травке, и снова горькие слёзы потекли из её глаз.
– Что случилось? – вынырнула из пруда бобровая парочка.
– Ты так горько плачешь… – посочувствовала Бобриха. – В чём дело?
Белочка закрыла мордочку лапками и, ничего не говоря, быстро шмыгнула по стволу в свою норку.
– Бельчонок её обидел, – ответил Зайчишка, наблюдавший за событиями из-под куста. – Мечты, видите ли, у него не сбылись!
– Сначала угрожал, потом топал ножками, размахивал лапками, – продолжал комментировать второй Зайчишка. – Довёл до слёз и ушёл.
– Хам! – крикнул первый Зайчишка как бы вдогонку Бельчонку. – Мы Белочку и без тебя все любим…
– Да, заварушка… – проговорил Бобр, и семейство исчезло в пруду.
На дереве тоже вовсю шло обсуждение.
– Вот-вот… – говорила Ворона. – Молодые, нахальные, что хотят, то и делают, никого не слушают! А ведь мы к ним с добром…
Ворона распалялась всё больше, но вдруг как будто что-то вспомнила, извинилась и улетела.
Кукушка рассуждала иначе, её возмутило поведение Сойки.
– Спокойствие ей подавай, совсем к старости ум потеряла, – возбуждённо говорила Кукушка, обращаясь к Сойке. – Молодости, радости не помнишь… Вон до истерики Белочку довела!
Вокруг уже собралась стайка молодых бельчат.
– Мы вчера случайно ей шишкой по голове заехали! – выдвинул предположение один из бельчат. – Может, от этого и ум помутился?
Сорока ночевала на соседней ветке, и только она видела всё произошедшее с начала до конца. Ранним утром Сойка поделилась с ней своим несчастьем о том, что всю ночь болело повреждённое крыло из-за того, что какой-то сорванец выстрелил в него из рогатки.
