Летуана ответила на этот шедевр словесного искусства очень емко и коротко:
– Вон!
– Пожалеешь! – прошипел маг, махнул рукой и исчез, хотя Дарочка поняла это не сразу.
Просто от взмаха Извергса все разом стало угольно-черным: и стены, и мебель, и даже они с алхимичкой. Может, и он где-то тут притаился, с сомнением оглядывалась Дарочка, пока Летуана, тихо всхлипывая, шарила в совершенно черных ящичках.
– Свинья, – коротко и ясно выругалась она наконец, села на стул и заплакала навзрыд.
– Летуана! – Дарочка оглянулась, поняла, что воды она сейчас найти не сможет, просто обняла учительницу за голову и начала гладить по черным волосам. – Успокойся. Найдешь свое зелье, и снова все будет веселым. А на него можно пожаловаться… есть же у вас, у магов, куда жаловаться?
– Ну, есть, а что толку? – обиженно всхлипнула алхимичка. – Если семейные споры они не решают!
– А при чем тут семья? – не поняла ученица.
– Так ведь муж он мне, гад этот! – зло прорыдала Летуана.
– Что?.. Как?! – Дарочка так и села – чуть не угодила мимо стула, в последний момент спохватилась.
Да и как тут угадать, когда все вокруг черное, как сажа?
– Очень просто, – шмыгнула носом Летуана. – Люблю я его. Потому и вышла замуж.
– А он тебя любит? – недоверчиво прищурилась принцесса, совершенно не так представлявшая себе любовь, и даже пояснила это черным глазам, недоуменно поблескивающим на черном лице: – Ты же сама говорила – стоит намекнуть любящему мужчине, и все будет красиво: серенады, букеты, салюты и нежные слова. Почему же ты не намекнула?!
– Но это действует только на ухажеров, – вытирая слезы, небрежно буркнула алхимичка.
– Как это? – потрясенно уставилась на нее принцесса, и если бы уже не сидела на стуле, то упала бы снова. – Значит, пока ты ему ничего не позволяешь, ни ручку целовать, ни коленку гладить, он на все готов – и на цветы, и на лодку в бассейне? А как только выйдешь замуж и разрешишь целоваться, сколько ему хочется, он больше не будет ничего этого делать? Ни цветы носить, ни салюты палить?
– Ну, так уж устроено, – меланхолично отозвалась Летуана. – Все, когда женятся, перестают дарить букеты и говорить нежные слова. Вот какие слова говорит твой батюшка матушке? А когда-то ради нее победил на трех турнирах!
– Он говорит… – припомнила Дарочка, – «унесите нервную бабу»… Что-о-о?! Летуана! Это значит, и про меня Тодгер будет так говорить? Ну уж нет! Вот как чувствовала я, какой-то подвох с этим замужеством! Сначала на турнирах побеждают и на лодках катают, а потом говорят «нервная баба» и превращают в черных рабынь! И как ты такое терпишь? А показалась мне такой смелой! Нет, мне подобного счастья не нужно! Теперь я знаю, как проверить воздыхателя! И вовсе не букетами, раз все мужчины знают про этот хитрый ход! Нужно тайное испытание… и такое я вполне могу придумать!
– Думай, – мстительно дозволила магиня, стирая злые слезы. – А я тебе помогу. Как учительница. И засчитаю за практику в мелких каверзах и подвохах. Но сначала верну дому прежний вид и поставлю особую защиту. Раз он так… то и я так! Война – значит, война!
С этим воинственным настроением хозяйка пробормотала не менее непроизносимое словосочетание, чем ее рассвирепевший муж, и черная краска на стенах и вещах начала постепенно тускнеть, словно выгорая.
– Как хорошо, – запрыгала от счастья Дарочка, рассмотрев, как проявляются из тьмы разноцветные картинки, занавески, стол и посуда. – А почему ты раньше так не делала?
