– Мистер Елизов, вот оплата ваших услуг… – наверно, старший из сыновей, запустив руку в карман, достаёт явно заранее приготовленные доллары, и при этом на его лице появляется выражение, какое может быть у весьма состоятельного покупателя, зашедшего в маленький придорожный магазин.
Мне становится ужасно интересно, втихаря копаясь в этих мозгах, делать для себя своеобразные открытия. Эмоциональная составляющая ощущаемых мной мыслей и образы, которые этот человек себе рисует, говорят об отсутствии у него сомнений в том, что я если и не схвачу сразу эту подачку, радостно пряча её в карман халата, то по крайней мере обозначу свою заинтересованность в ней. В этой ситуации присутствует констатация наличия разных миров. Их – высшего, ну и моего – какой останется. Забавная психология… Ладно! Обо всём этом я подумаю как-нибудь потом.
Подобрав нужные слова из своего всё-таки не слишком богатого английского лексикона, сухо объясняю, что на частной основе не работаю, и прошу помочь женщине лечь на кушетку. Осматриваю… Всё как я уже привык – смещение позвонка из-за падения, защемление нерва, ну и потеря чувствительности одной ноги. Мой взгляд и осмотр руками, а вернее, пальцами – это, конечно, хорошо, но снимок в этом случае всё равно нужен. Вызываю медсестру и с ней отправляю пациентку на рентген в сопровождении младшего сына. Старший сын садится на кушетку. Деньги он так и продолжает держать в руке.
– А кто вам меня порекомендовал? – интересуюсь у него, предварительно выстроив английскую фразу.
Вопрос не праздный, поскольку хочется, чтобы этот надутый латыш вслух сказал то, что я узнал и без него. Хочу услышать про рекомендацию обратиться именно ко мне именно в немецкой клинике. Всё-таки приятно, когда зарубежные коллеги так хорошо знают о моей работе, только непонятно откуда. Правда, немцы здесь бывают достаточно регулярно, но я всегда считал это следствием расползающейся, в том числе и с помощью Интернета, молвы.
Путаясь в неродном языке, мой собеседник пытается ответить на вопрос, но, к сожалению, без желаемой конкретики. Понимая, что словарного запаса явно не хватает, он начинает раздражаться – я это чувствую! – причём причиной раздражения почему-то становится моё, как выясняется, лучшее знание языка. В который раз в своей жизни замечаю, как определённый круг людей раздражает неожиданное несоответствие реально существующего образа заранее выстроенным представлениям.
– Знаете что, переходите-ка на русский, – с усмешкой предлагаю я на языке «оккупантов». – Уверен, вы его знаете гораздо лучше. И уберите наконец ваши деньги. Потом в кассу заплатите столько, сколько там скажут… И в рублях!
– Вам что, не нужен гонорар? – ответно неприятно усмехаясь, уже на вполне приличном русском интересуется мой визави. – Ведь в России у врачей нет хороших заработков, а я согласен оплачивать ваши услуги в зависимости от их качества. Вот это, – он опять показывает доллары, – только аванс!
Вот тут уже начинаю раздражаться и я. Он будет оценивать качество моей работы! Великий специалист нашёлся…
– Повторяю: платить будете в кассу, – тихо чеканю каждое слово и бросаю: – Полагаю, у вас в Латвии культивируется… своеобразное восприятие России.
Конечно, не надо было обозначать результатов путешествия по его мозгам, но так уж получилось.
– А откуда вы знаете, что мы приехали из Латвии? – звучит удивлённый вопрос.
