Тащить взрослого мужчину вверх по лестнице оказалось куда сложнее, чем вниз. Лифта в доме, естественно, не было, а даже, если бы был, он бы уже не работал. Скамью Максим еле донес. Потом еще пришлось спускаться за лебедкой и тканями, а также за клеенкой.
Он как раз успел связать руки Ивана кабельной стяжкой, двумя на всякий случай, срезать с него одежду, установить скамью, разложить красную ткань, обернуть бедра своей модели белым полотном и затащить его на скамью, когда мужчина очнулся. Голова его свешивалась вниз со скамьи, что вместе с остаточным действием снотворного замедляло мыслительный процесс. Иван не понимал, что происходит, не мог пошевелить руками. Голова раскалывалась, а кляп, который ему запихнули в рот, когда он уже очнулся, мешал дышать.
– Потерпи, мой Эразм. Сейчас я освобожу тебя от этой прогнившей реальности, ты останешься в веках, – Иван заметил в руках фотографа нож.
Попытался освободиться, но тщетно, ноги его тоже были привязаны к чему-то.
– Не дергайся! Ты поранишь ноги, а ноги должны быть чистыми, как ты не понимаешь, это же искусство! А ради искусства можно потерпеть!
Разрез на животе дался Максиму легко. Нож он заточил так, что даже в руки его брать было страшно. Кровь, конечно, пошла, но меньше, чем он предполагал. Она стекала на клеенку. Ее потом легко будет убрать.
Вытащить кишки тоже не так уж и сложно, главное найти конец, который стоит отсечь.
Он привязал конец к лебедке и начал постепенно накручивать. Иван был все еще жив. В его глазах читалась нестерпимая мука.
– Все правильно, мой Эразм, так и должно быть! Ты почти свободен! А благодаря твоей свободе, свободным стану и я. Я создам шедевр и тоже останусь в веках.
В какой момент умер Иван, Максим не заметил, так увлекся процессом.
Когда кишка натянулась, фотограф остановился. Он поднялся со своего места, срезал путы с ног модели, растер их, чтобы скрыть борозды от связывания. Результат ему не понравился, но для этого существует Фотошоп. Кабельные стяжки он заменил на веревки. Тщательно смыл всю кровь с тела своего Эразма, утащил кровавую клеенку из кадра. Ему так понравилось, что Иван умер с широко раскрытыми глазами. Они были прекрасны! Темные и полные боли. То, что нужно для шедевра! С натурщиком он не ошибся.
Вспышка чужого фотоаппарата выдернула Максима из приятных воспоминаний. Ему снова пришлось заняться этим утилитарным ремеслом. Фотографии за деньги… Какая пошлость и грязь. Радовало только то, что теперь у него есть Василиса! Она его понимает. Еще немножко и она станет его половинкой!
***
«Каждый творческий человек, каким бы он ни был, всегда будет искать аудиторию для показа своего творчества. Сначала люди начинают творить для себя, как хобби, потом знакомят со своим произведением родных и друзей, а дальше хочется больше оценок. Не лестных из ближних кругов, а настоящих, и творцы выходят на простор – выставки, встречи, показы. В современном мире простор дают популярные социальные сети, поэтому там я могу познакомиться с ним. Осталось только закинуть наживку», – рассматривая трупы жертв с глазами, вырезанными с идеальной точностью и аккуратностью, размышляла я.
Разрезы век на всех жертвах были настолько ровные, что становилось понятно, он не мог сделать это плохо, как обычный художник не мог нарисовать натюрморт, не соблюдая все пропорции и правила ремесла.
– Вот, что ты любишь! Изящно изуродованные трупы! – произнесла я вслух, придя, как мне кажется, к правильному выводу.
