Я усмехнулась:
– Как слышала. Среди обитателей Майхем-Беллауза он называется как-то по-другому, но на картах моряков всего мира обозначен, как «старый башмак». Похож по форме. И жители там темнокожие. Те еще губошлепы, видела их корабли несколько раз.
– А у тебя на руках закорючки – тоже ритуальное? – полюбопытствовала Чака.
– Можно сказать и так. Во всяком случае, в верхнем мире они бесполезны, а у подземников служат только для овладения определенным ремеслом.
– Так ты и у мардов была? – опешила она.
– Пришлось. Как-нибудь расскажу, когда совсем скучно будет.
– И если доживешь.
– Это точно.
В каусс я еще не выходила, но застращать сокамерницы уже успели. Именно поэтому я относилась к подобным бросовым фразочкам очень и очень серьезно.
Вторую я успела приметить по необычному поведению: когда командир конвойных для острастки начал стегать девушек кнутом, эта оказалась единственной, которая голой рукой перехватила кожаную плеть и маслянистыми глазами посмотрела на статного воина:
– Ну, зачем же так грубо, Хелаан, – промурлыкала она. – Неужели кнут так нужен, или тебе просто не хватает женского внимания?
– А-а-а, чертова прошмандовка, – зарычал он, – бегом за работу!
– Она всегда так? – поинтересовалась я.
– Это еще мягко сказано, – загадочно сообщила Чака. Я осознала, что она имела в виду, когда беловолосая, белокожая и фигуристая (хоть и заляпанная грязью, а то и чем похуже) девушка, проходя мимо меня, плавно провела рукой по левому боку. Явно выбрала место, где поменьше синяков. Не ожидая ничего подобного, я вздрогнула. Едва не подпрыгнула, только босые пятки изрядно увязли в дорожном месиве.
– Неплохо, неплохо, – пробормотала она с дикой улыбкой, косясь на меня.
– Да что с тобой не так? – обескураженно произнесла я.
– Со мной? Со мной все замечательно, – бросила девушка через плечо. – Это с остальными что-то совершенно не так… интересно, почему.
Наверное, на свободе мужчины пачками падали к ее ногам. Почти безукоризненное лицо с миндалевидными зелеными глазами портил только уродливый шрам, проходящий по щеке через губы и до подбородка. Боевой след, но явно не меч. Несколько незначительных шрамов на теле.
Ко всему прочему, Заффа Балике по кличке «Шрам» считалась неплохим бойцом. Ее кипучей энергии хватило бы на пятерых нормальных людей, и еще бы осталось – неудивительно, что остальные ее сторонились. Даже стражи, хотя, судя по похотливому взгляду командира, его «рабочее» настроение продлится примерно до ближайшего вечера.
– Где остальные? Работаем тут вшестером… – проворчала Раэ, без особых усилий таща на могучем плече новую стропильную балку для все того же хлева. После уборки нам доверили поменять часть крыши. Еды, правда, не доверили.
Мы же ее съедим. Только продукт переводить.
– Не знаю. Но знаю, кто наверняка в курсе всех последних событий, – кивнула я в сторону рыжей.
Чака не подвела:
– Лутц в карцере, как обычно.
– В этот раз что?
– Откусила охраннику палец.
– Крепкие челюсти, – ухмыльнулась я, Раэ беззлобно заметила:
– Обычные. У тебя ничуть не хуже.
Я возразила:
– Если бы ей выбили столько зубов, сколько мне, вряд ли она была бы способна кого-то укусить. К счастью, у меня их больше, чем у обычного человека. А последняя где, Чака?
– Лечится у Штольца, – фыркнула однорукая. – Побила всех, а потом споткнулась о труп и повредила сухожилие. Законный способ отлынивать – но только тогда, если получила травму или ранение в кауссе. На работах не в счет. Если ушиблась здесь – все равно выходишь.
