Таким образом, продав пятьдесят-шестьдесят гектаров неучтенных земель, председатель колхоза получал шестьдесят-сто тысяч рублей неучтенных денег. Большая часть этих денег шла на выполнение плана по сбору хлопка, точнее на подкуп и приписки. Часть оставалось у бригадиров, табельщиков и прочих работников колхоза. Естественно, председатель не обделял и себя.
Скажем, колхозу был определен план заготовки хлопка-сырца в двадцать тысяч тонн. Сбор хлопка начинался в сентябре и шел чуть ли не до середины декабря. Уже морозы трещали, а хлопок все еще собирали и стар и млад. Студенты, школьники, работники, даже стариков пенсионеров каким-то образом выводили на поля. А плана нет. Тогда председатель приходил на хлопкозавод к директору, и в приватной беседе за пиалой зеленого чая они договаривались обо всем. Недостающие тонны хлопка чудесным образом появлялись. Небольшой портфельчик, случайно забытый председателем колхоза, возвращали ему на следующий день пустым. В самом начале, когда все это только начиналось, этим занимались бригадиры и весовщики заводов. На должность главного весовщика подбирались люди надежные и преданные, утверждал их непосредственно первый секретарь райкома.
В то время в народе ходила шутка-притча:
Вызывают в райком партии кандидата на должность главного весовщика для утверждения. Первый секретарь райкома партии спрашивает у него:
– Какое у тебя образование?
– Незаконченное среднее.
– Арифметику знаешь? Считать умеешь?
– Умею.
– Лучше всего, что у тебя получается?
– Деление.
– Понятно, – уже смягчившимся голосам говорит первый секретарь.
– Знаешь ли ты, что, возможно, года три или четыре тебе не придется есть свежий урюк и тутовник.
– Конечно, знаю, – обреченно отвечает будущий весовщик, заранее зная, что через год или два его посадят.
Но уже в восьмидесятых председатели колхозов и директора заводов взяли все в свои руки. Если раньше они свою долю получали от весовщика, то теперь весовщик получал от них свой «заработок». Только в одном районе за сезон крутилось несколько миллионов рублей. Часть этих денег оседала в карманах бригадиров, председателя колхоза, директора завода, весовщика, работников контрольных и правозащитных органов и вышестоящих лиц, включая первых секретарей райкома.
Определенная часть отправлялась в далекую Россию в города Иваново, Кострома, Рязань и другие, где было развито текстильное производство. Экспедиторы, опечатав пустые вагоны, отправляемые в эти города, ехали вслед с увесистым портфелем, набитым купюрами с портретом Ильича. Там они договаривались с представителем принимающий стороны, как правило, это был сам директор текстильной фабрики или его доверенные лица. Передавали ему небольшой презент в виде корзины с фруктами от тружеников солнечного Узбекистана. Переложив из корзины в вазу красные гранаты, янтарный виноград и алые персики, директор или его представитель случайно обнаруживали на дне корзины аккуратно завернутую пачку купюр. Это было одной из схем, были и другие.
Такое положения вещей устраивало всех. Все получали выгоду, даже простые колхозники. Выгодно это было и горожанам.
Потому что все было дешево, если бы колхозники не покупали и не возделывали бы эти дополнительные сотки, то овощей и фруктов, выращенных на приусадебных участках, хватило бы только на свою семью. А то, что выращивал колхоз на плановых пяти процентах, отведенных под овощи и фрукты, просто сгнивало бы на складах. Получалась настоящая круговая порука, поэтому все молчали.
