Долгая мелодия саксофона - страница 8

Олег с саксофоном шел впереди, за ним Раиса Юрьевна несла клетку с попугаем, Сергей нес кота и самовар, повар Кирилл – огромную корзину с провизией. А сзади медленно шагали солдатские ботинки и босые красивые женские ноги, свои разорванные туфли Аня оставила у реки.

– Ха-ха-ха! – кричал идущий впереди всех Олег. – Аркадий Владимирович, так сколько у вас теперь ваших Муз?! Счастливый вы человек! Одна возлежит на древних греческих ступенях Парфенона в окружении своих почитателей. Другая охладела к вам на дне моря. Ха-ха-ха. А третью вы, как скульптор, еще даже не рассмотрели всю, не обняли. Ха-ха-ха! Вы еще не прислонили свою голову к ее груди, чтоб услышать, как бьется ее сердце… А ведь с этим ритмом, Аркадий Владимирович, вы теперь будете засыпать и рано вставать, чтоб в поту отбивать от мраморной глыбы все лишнее и явить нам свой шедевр. И рассказать нам, кто мы такие, откуда мы, зачем мы. Мудрая Раиса Юрьевна, вы согласитесь стать у этой пары их бабушкой-смотрительницей? Надолго, до самой своей смерти… Пока все не станут их называть «наши ангелочки».

Раиса Юрьевна хотела что-то ответить, но попугай опередил ее: «Через сто лет я все расскажу об этом дне какой-нибудь веселой компании!»

– Да что ты сможешь рассказать, птица?!

И все долго шли молча, и все думали: а что они смогут рассказать о сегодняшнем дне, который еще даже и не закончился… И каждый думал, какой должна быть эта первая скульптура в мастерской…

И только долгая мелодия саксофона подсказывала всем, что этот день вместе с саксофоном очень красиво перейдет в следующий день. А вот что будет дальше?.. Никто этого не знал, но все этому завтрашнему дню улыбались. Жаркий ветер и палящее солнце ласкали их лица. И если б сейчас опять внезапно пошел дождь, то вся эта процессия и не подумала бы ускорить шаг. Да ведь кто-то включил эту мелодию сегодня…

Орел 2021

В самые последние августовские дни город делился на две совсем неравные части: одна все еще продолжала прилетать со всех сторон света и при выходе из самолета подставляла свое запотевшее в салоне самолета лицо свежим ветрам направо и налево, спешила сесть в такси и мчаться в город, чтобы поскорее обнять стены родного города… Вот недавно сошедшая с трапа самолета красивая, молодая и счастливая женщина подхватила пролетавший мимо нее яркий фантик от шоколадной конфеты с отпечатком детского пальчика и весело побежала с ним до урны. По пути встретила красивого молодого человека из другого самолета и крепко обняла его, и даже легко поцеловала его, и тут же легко оправдалась перед собой и перед пассажирами, с которыми совсем еще недавно в тревоге летела над бушующим морем: «А первый раз, наверное, мы с ним поцеловались еще в детском саду. Ведь откуда-то я его знаю! Ха-ха-ха! Или он просто похож на того мальчишку?! Ха-ха-ха!» Семилетний мальчик вприпрыжку шагал с папой и всем весело повторял его слова: «Миша, сынок завтра ты первый раз пойдешь в школу, и у тебя начнется твоя новая, большая жизнь». А другая, меньшая часть города, брала в руки авиабилет и палку-костыль и, стоя под искусственной пальмой в просторном зале аэропорта, через стекло мило, долго, по-детски смотрела на родное и до головокружения высокое небо. Один старик громко говорил другому: «Всю жизнь ездил на поезде. Мог выйти на любой станции и пойти обратно по рельсам». Небо в этот день было почти безоблачным и очень высоким, и большие самолеты очень быстро превращались в маленькие точки и совсем исчезали из виду.