– Тысячник вольных воинов, Куланн, – ответил Куланн. – Меня еще называют Две Половины. Может, слышал?
Гвардеец вытаращил глаза, побледнел и сглотнул. Куланн возвышался над ним, словно башня. Наемник нехорошо ухмыльнулся в светлые усы, краем глаза заметив, что девушка тоже смотрит на него с ужасом.
– Сдается мне, госпоже ты не нравишься.
– Это не госпожа, а певичка, – огрызнулся гвардеец. – Поет при дворе. И я вовсе не…
– Милая, ты хочешь его? – спросил у девушки Куланн.
Девушка покачала головой. Глаза у нее были чудесные – большие, синие, словно апрельское небо. Личико приятное, но ничем не примечательное.
– Я иду к Брайену и – можешь не сомневаться – расскажу ему, как гвардейцы Бреса паскудничают в его же дворце, – сказал Куланн.
– Лорду Брайену плевать на эту шлюху и на остальных, хоть бы я перетрахал их всех, – заявил гвардеец, но девушку отпустил.
Она замерла, растирая запястье.
– Все может быть, – согласился Куланн. – Но на тебя, подозреваю, ему тоже наплевать. Как думаешь, он сильно расстроится, если я тебе шею сверну?
Гвардеец выхватил меч, и тут же зазвенели, вылетая из ножен, клинки обоих стражников. Куланн рассмеялся – беззвучно, только грудь и плечи вздрагивали.
– Вы впрямь хотите, чтобы я здесь все кровью залил? – спросил он, ухмыляясь в усы. – Думаю, лорду Брайену это не понравится. Три изрубленных в куски трупа прямо во дворце. Стены и пол долго отмывать придется. А если еще и на потолок попадет…
Гвардеец издал невнятный звук и исчез в боковом проходе. Стражники почувствовали себя идиотами.
– Уберите мечи, – обратился к ним Куланн. – Не годится обнажать клинки, если не собираетесь ими поработать.
Взгляд Куланна потяжелел, плечи напряглись. Стражники переглянулись. Девушка стояла не шелохнувшись.
– Поди ко мне, милая, – обернулся на нее Куланн.
Девушка робко приблизилась. Она была бледна, в глазах стояли слезы.
– Как тебя зовут, милая?
– Эйнли, – дрожащим голосом произнесла девушка.
– Ты правда умеешь петь? – ласково спросил наемник.
– Д-да… я пою на праздниках, – пролепетала Эйнли.
– Это хорошо, – улыбнулся Куланн. – Моя сестра тоже любила петь… Если тебя будут обижать, приходи в «Золотого Льва». Я там пью по вечерам. Назовешь мне – кто, и я подарю тебе их головы.
Наемник подмигнул остекленевшей от испуга Эйнли и пошел дальше. Стражники затопали следом.
Брайен был в своих покоях. Куланн долго препирался с его личной охраной в дверях, но наконец о нем доложили, и временный правитель покоренной столицы велел пропустить посетителя.
– Если ты тоже по поводу этих недоумков, то нет, – бросил Брайен, не успел Куланн войти. – Если сами не можете своих разгильдяев угомонить, то это сделаю я. Мне не нужны волнения в городе, драки наемников и лишние грабежи.
– Да перестань, они просто сцепились из-за девки, – нахмурился Куланн. – Твои гвардейцы дерутся каждую ночь в кабаках и тех же борделях.
– И потом сидят в карцере.
– Я поговорю с парнями, завтра общий сбор созову. Больше этого не повторится.
– А если повторится? – поднял бровь Брайен.
– Если повторится, то следующих посадишь в тюрьму и высечешь плетьми, я слова не скажу, – пообещал Куланн.
– Ладно, – помолчав, сказал Брайен. – Вы, наемники, слишком наглые, но что с вас взять? Скажи, чтобы позвали Даэрта. Передай ему, что я разрешил их выпустить. Но следующие, кто затеет драку, ответят по всей строгости.
Куланн ухмыльнулся, отвесил поклон и неторопливо удалился.
