Когда она спустилась на первый этаж, то помогла отцу поправить сине-чёрный плед клана Маккея на плече как символ стойкости и верности традициям. Тёмно-русые волосы Ангуса тускло поблёскивали в свете настенного факела. Лицо выражало мрачную решимость – предстоял непростой разговор с Завоевателем, и Кларисс не знала, как закончится сегодняшний вечер.
В качестве своей резиденции Завоеватель выстроил мрачную громаду, которую англичане старались обходить стороной – Тауэр напоминал о власти короля и об ограничениях, которые могут коснуться каждого при неповиновении. В центре каменного комплекса возвышалась главная башня, где и происходил королевский ужин.
Кларисс с замиранием сердца смотрела, как к башне стекались люди – большая часть из них была в ярких и пёстрых одеждах. Женщины в красных, зелёных, жёлтых или ярко-синих платьях напоминали фокусников и актрис из уличного театра. Мужчины в кожаных или меховых шляпах носили под плащами полосатые шёлковые рубашки и металлические пояса с пряжками. Видя такое разноцветье, Кларисс чувствовала досаду – они с отцом сейчас мало чем отличались от простых горожан, невольно оказавшихся на пиршестве знати. Но, возможно, это и хорошо – они не привлекут к себе лишнего внимания, чего так опасался Ангус!
Вслед за пёстрой толпой они проследовали до верхнего зала, где стояли огромные длинные столы с льняными скатертями. Кларисс с изумлением рассматривала богатые блюда, которые слуги расставляли перед собравшимися гостями – отваренная дичь и палтус, фрукты и вино. В конце зала виднелся помост, на котором стоял королевский стол с расшитой золотом и серебром скатертью.
Завоеватель беседовал с полноватым лысеющим мужчиной, сидящим справа от него – как сказал отец, это Ланфранк, архиепископ Кентерберийский. Чуть дальше, похожий на сову, с задумчивым лицом сидел седовласый Ричард Тонбриджский, соратник короля. У Кларисс уже кружилась голова от имён и титулов, о которых ей вполголоса рассказывал Ангус, взглядом показывая на каждого человека.
Когда они сели за стол, то Кларисс невольно посмотрела на короля – тот руками ел жаркое из золотой тарелки, поблёскивающей в сиянии пламени многочисленных факелов и свечей. Его глаза на полном лице были прищурены, словно он не просто ел, а обдумывал очередное наказание для народа, оказавшегося под его гнётом. Сердце Кларисс не раз сжималось, когда они проезжали сожжённые деревни на пути к Лондону, и она винила в этом только Завоевателя. Многие дома казались пустыми – отец говорил, что люди подались в леса и на север в поисках поддержки. Когда он рассказал ей о неудавшемся восстании Балларда, то она в сердцах сказала, что поделом королю, который разграбляет и разоряет земли, принадлежащие простым людям! И видя сейчас эту роскошь, Кларисс чувствовала растущее внутри ощущение несправедливости и неправильности происходящего. Женщины в ярких платьях, мужчины со странными причёсками (длинная широкая чёлка, закрывающая один глаз и бритый затылок), гул голосов на разных наречиях и языках, а также духота, скопившаяся под сводчатым потолком – всё это вызывало скорее отчаяние, нежели тот восторг, который Кларисс испытала при въезде в Лондон. Они с отцом сидели далеко от короля, и отвлёкшись, она не заметила, как к ним подошёл Баллард. Хлопнув рукой по спине Ангуса, он приветственно раскрыл руки перед Кларисс.
